Эльбрус. Право вернуться. Часть I

Записки афисионадо
«Ни одна вершина не стоит того, чтобы за нее умереть. Если на восхождении я попадаю в обстоятельства, которые говорят о высокой вероятности лавины или других опасностей, которыми я не могу управлять, я поворачиваю назад… Возможно, именно в этом причина того успеха, который до сих пор мне сопутствовал…»

Валерий Лаврусь



Фото 1.jpg

   «Ни одна вершина не стоит того, чтобы за нее умереть. Если на восхождении я попадаю в обстоятельства, которые говорят о высокой вероятности лавины или других опасностей, которыми я не могу управлять, я поворачиваю назад… Возможно, именно в этом причина того успеха, который до сих пор мне сопутствовал…» Райнхольд Месснер — итальянский восходитель на вершины, один из величайших первопроходцев в истории человечества. Первым взошел на все 14 «восьмитысячников» мира. Первым поднялся на Эверест в одиночку и без кислорода. Первым пересек Антарктиду пешком. При всех этих достижениях остался жив, что, безусловно, главное его достижение.

Начало

   Сидя в кафе на Поляне Нарзанов и наслаждаясь вкусом только что выловленной своими руками форели, трудно представить, что только два дня назад мы, задыхаясь и превозмогая себя, шли к вершине Эльбруса. А нам то в лицо, то в спину дул непрекращающийся ни на секунду штормовой ветер, больно швыряясь в нас скатавшимся в градины снегом, пытаясь сбросить порывами с Косой полки.

   Это было мое третье восхождение, и я уже привык к мысли, что легких восхождений не бывает. Трудно всегда. Всегда через колено. Всегда, наступив на горло. Всегда! Но в этот раз, было ещё страшно…

   А начиналось всё прозаически…

   ***

   – Лера, тарелка разбилась!

   Я, услышав грохот, заглянул на кухню и застал сидящей на корточках Валико. Она печально взирала на осколки декоративной тарелки с изображением Эльбруса. Тарелку я привез в июле 2014-го, когда впервые попробовал на вкус горы. Попробовал и подсел. Заболел.

   Я присел и попробовал собрать крупные осколки, чтобы, может быть, склеить. Бесполезно. Разнесло в мелкие брызги.

   – Есть повод съездить еще раз…

   – Да уж… – неохотно согласилась Валя.

   Как любой нормальной жене, ей не нравится, когда я уезжаю в горы. Но она знает, мужика нужно отпустить и не мурыжить, а то сам сорвётся и убежит. Мужики, они такие. Им обязательно надо в горы, на рыбалку, на охоту, на дайвинг, куда-нибудь ещё к чёрту на рога… И если их время от времени не отпускать, то они обязательно сбегут. Причём, этот факт не зависит ни от расовой и ни от видовой принадлежности. Что доказал домбайский кот с редким именем – Василий. Помните? Тот самый, что вопреки безумной любви своей хозяйки ночью, сняв бинты и выбравшись через форточку, ушёл по своим мужицким делам и вернулся только через два дня.

   Так и мужики человеческого вида, если они мужики. И если не больные. Потому что больной мужик – это история отдельная. Хотя, кот Василий и раненым оставался настоящим мужиком.

   Зная это, Валя во избежание эксцессов меня отпускала. Было дело, я пытался приобщить и её к моей страсти, привезя на Домбай в том же феврале 15-го, но… Нет! Горы ей понравились, интересно, кому бы они не понравились? Но не на столько, чтобы из июльского уютного тепла лезть в холод и снег.

   С разбитой тарелкой появился повод поехать на Эльбрус. За новой.

   Ехать, так ехать! А когда?

   В конце февраля мы с замечательной Юлей Морозовой поднялись на высшую точку чёрного континента, на 5895 метров, на всем известную Килиманджаро. Поднялись успешно и успешно спустились. Крайне важно, чтобы гора не только пустила, но и отпустила.

   Уже в Москве мы собрались в кафе, чуть-чуть попраздновать наше успешное восхождение. На встрече был Кот, который взялся рассказывать о своих июльских планах. Было у него желание с сыном подняться на Эльбрус, и он искал, кого бы ещё затащить с собой.

   – А пошли с нами? – вдруг неожиданно предложил он.

   Мы замялись… С одной стороны, только что вернулись с горы, с другой… с другой запал еще не пропал.

   – Не-е-ет, – ещё сомневаясь, всё же отказалась Юля. – Я, наверное, не смогу… У меня мама…

   Мама у Юлианы болела тяжело и давно.

   – А я не хочу идти с Полковником.

   Полковник. Благодаря этому человеку – конечно, не ему одному, – 23 июля 2014 года я уже стоял на вершине Западного Эльбруса, высшей точки Европы. И я безмерно благодарен ему. Но… Не нравится мне этот человек! Мне вообще не нравятся люди, которым кажется, что они «право имеют».

   – А мы с ним не пойдем … – отхлебнул вина Кот.

   Игорю тоже не было резона идти с Полковником. До прошлого года они были дружны, что неудивительно, десантники, вместе служили, и в Афгане тоже, а в 2008-м впервые поднялись на Эльбрус, установив на мемориальной скале на Приюте Одиннадцати медную доску легендарному дяде Васе (Василию Филипповичу Маргелову) – отцу-основателю ВДВ. И каждый год в июле поднимались. А в прошлом году… После Эльбруса они поехали на Пик Ленина, и там у них всё пошло наперекосяк. Они не только не поднялись, но ещё все переругались. Из-за чего? Знают только они. Я не хочу и не буду придумывать причин. Но я видел, отношения у них испортились. Кроме того, было ощущение, что неприязнь к Коту Полковник перенес и на меня. Москвичи же оба…

   – Если не с Полковником, я подумаю, – пообещал я.

   Думать, однако, особо было некогда. Уже в апреле мы выкупили билеты до Минвод и обратно. Я на 16-е июля туда и 26-е обратно. Игорь улетал туда на день раньше.

   Билеты мы выкупили… И тут началось…

   Во-первых, была у нас идея собрать свою группу. Не собрали. Все, кто раньше в разговорах хотел подняться на гору, поехать в указанные даты не могли. Все, кроме коллеги Игоря – Николая.

   Во-вторых, после майских замаячила «перспектива» восхождения с группой Полковника. Всё-таки Игорю было с ним комфортнее. Если честно, то не смотря на мою нелюбовь к этому человеку, и мне. С Полковником было жильё, еда и высокогорная база с ратраками… Всем этим у него занимался замечательнейший и надежнейший Игорь Вениаминович. Я знал его по 14-му году, Кот был с ним знаком куда дольше, и опять же до последних событий на Пике они дружили.

   Мы уже смирились с мыслю о Полковнике, как из независимых источников, нас предупредили: «идите ребята сами».

   Но мы всё менжевались… И то бронировали гостиницу и место в домиках на высокогорной базе «Гара-Баши», а то снимали бронь.

   Чехарда несусветная. За день менялось всё по нескольку раз. Как погода в горах.

   Наконец, за четыре дня до отлёта, позвонил Кот и сообщил, что «таки-да», мы включены в группу Полковника. Твердо включены? Твёрдо! Окончательно? Окончательно! И я в очередной раз снял бронь на Букинге.

   Ладно, пойдём на полном обеспечении…

   Но когда 15-го в Минводы улетели Игорь и Николай, оказалось, что всё только начинается…

   Очень характерно для нашей страны, а может и не только для нашей, нам всегда удается твердо не договориться. Мы можем часами договариваться и обговаривать мелкие детали и нюансы, но в момент «Ч» обнаружить, что не оговорили, например, время. Или место. Или то и другое. Или все думали одно, а кто-то подумал другое. Мы – очень творческий народ, если что-то можем понять не так, обязательно поймем не так.

   С дороги в Терскол Игорь позвонил и неестественно радостно крикнул: «Готовь, Палыч, палатку!».

   Всё-таки мы остались без жилья… Договоренности с Полковником пошли по матушке… Поначалу даже возникла эмоциональная мысль: «Ой, да пошло оно всё!» Но, прямо надо сказать: мысль нечестная. Собрался ехать – едь! Но настроение было гадким. С нехорошим предчувствием.

   Ближе к вечеру Кот перезвонил и доложил, что благодаря таксисту Хусейну – его мы совершенно случайно нашли через интернет – они сняли замечательную двушку с тремя спальными местами и всего-то… За пятьсот рублей в сутки с носа! Против тех общаг, которые доставались коллективу Полковника, просто шикарно!

   И на следующий день утром я с двумя рюкзаками 21 и пять кг выехал в аэропорт Домодедово. Начиналось моё третье восхождение…

   ***

   В Терскол из аэропорта я ехал с тем же Хусейном.

   Интересный, кстати говоря, дядька. Коренной житель Баксанского ущелья, из села Верхний Баксан, лет под семьдесят, с удалённой гортанью разговаривал он через специальное устройство (как Стивен Хокинг), лишенным обертонов, электронным голосом. При этом пока мы ехали – а ехать в Терскол около трех-четырех часов, – он много чего успел рассказать, в основном о больном, о насущном, о полумёртвом городе Тырныаузе. В 2014-м он уже почти не подавал признаков жизни, однако сейчас в Баксанском ущелье укладывают и ремонтируют дорогу, ждут Шойгу или Медведева, ждут, что случится чудо и государство вспомнит, что у него есть уникальное месторождение редких металлов. Бог даст, вспомнит…

   К шести вечера Хусейн подвёз меня к единственному в посёлке девятиэтажному дому, сообщив через своё переговорное устройство, что «мои» здесь, на четвертом этаже в 16-й квартире. Я взял вещи, все свои двадцать шесть килограммов, и, покрякивая, пошёл на четвертый этаж.

   В 16-й мне не открыли! Тогда я спустился вниз, телефон в подъезде не ловил, и позвонил Коту. «В 15-й, в 15-й мы!» «Ну, етишкин же пистолет…»  – ругался я, вновь поднимаясь с рюкзаками на четвёртый этаж.

   – А-а-а-а-а!!! – взревели «мои», когда я наконец-то ввалился в квартиру. – Палыч приехал!

   Ревел, правда, в основном Кот. Коля сдержанно помалкивал.

   Коля. Николай Гагарин. Да-да… Гагарин. На Эльбрус с Гагариным! «Можно я буду звать тебя Юрой?» Символично! Коля моложе нас. Ему тридцать. Он работает вместе с Котом в полицейском кадетском корпусе воспитателем. Крепкий малый. Бывший старший лейтенант полиции. Везёт мне на бывших… А, главное! Главное, он походил пешком. Например, по Непалу. Например, трекингом вокруг Аннапурны, десятого по высоте восьмитысячника. Но еще больше Николай походил по Индии. Зная про Индию не понаслышке, я невольно позавидовал ему: это сколько же он всего мог увидеть, узнать? Индия же – отдельная планета… В общем, Николай, несмотря на свою относительную молодость, – опытный путешественник. Теперь он решил подняться с нами на Эльбрус. Вечные снега в горах для него в новинку, в Непале на 5000, а выше на трекинге он не поднимался, снег только гость.

   Коля сдержано помалкивал, а Кот, не умолкая, пересказывал вчерашние и сегодняшние новости.

   Они сходили на акклиматизацию на Девичьи Косы – Обсерваторию и «туда на 3333, ну ты знаешь!».

   Это же 24 километра они отпёхали с превышением от 2100 до 3333!

   Там они встретили группу Полковника… И: «У Полковника было такое выражение лица, когда я сказал, где мы живем…», Кот живописал это выражение. Живописец Левицкий у нас Кот… Или нет, Гё…

   – А чего вообще произошло-то? – перебил я, мне интереснее было, почему же – чёрт побери! – нас не взяли в группу Полковника?

   – А Вениаминович сказал мне, что я ему не перезвонил…

   – А ты не перезвонил, да? Котяра? Ты не перезвонил?

   – Палыч! Я ему сказал: «Мы с вами!» Чего ещё было перезванивать?! – Кот был обижен. Кот был возмущён. Кот был удручён. – Палыч, мы же согласились идти с ними. Какие ещё звонки? Они чего… Они…

   – Завязываем! – не выдержал Николай. – Целый день: бу-бу-бу… бу-бу-бу… Полковник, Вениаминыч, Вениаминыч, Полковник… Вообще, жрать охота…

   Жрать, конечно, было охота… И мы пошли добывать себе еду. Готовить нам теперь некому. Теперь всё сами. И здесь сами, и на Бочках сами. А у Полковника готовить будет Капитан Кук. Он нас кормил в 14-м, и так кормил, что я, привезя детские консервы «Тёма», ни одной банки не использовал. Теперь, кажется, эти баночки, а я их опять прихватил, мне, ой как, пригодятся…

   Полковника я встретил позже. Уже после ужина, когда мы, наевшись в МЧСовском кафе борща и закупив в магазине продукты на завтраки, пошли на ежедневный променад к источнику Нарзана, который Кот, кажется, решил выпить весь целиком. (Он будет ходить туда, несмотря на жару, на дождь… был бы снег, на снег… а дай волю, он бы и с Горы пошёл.) Полковник тоже большой любитель Нарзана, и не только попить, но и облиться. Там в темноте мы и пересеклись… И я понял: хороших, товарищеских отношений у нас не получится. Полковник даже не подал руки.

Чегет

   Жарко.

   Душно.

   Томно.

   Майка, которую я с дури зачем-то надел под рубашку, стала сырой уже через полчаса. А ещё утро! Хотя, чем выше, тем прохладнее.

   Подъём на Чегет начали с «Поляны Чегет» (2100 м) в начале девятого. Минут через сорок вышли из леса на альпийские луга и встали на привал. Майку я снял. Попили водички. Вода, хотя кругом ручьи, у нас с собой. Вода, чай, бутерброды с колбасой, мои консервы «Тёма».

   Задача на сегодня – подняться до последней станции кресельной канатной дороги (3000 м) и просидеть там, как можно, дольше. Час, а лучше два. Народа на гору шло мало, попалось буквально человек шесть. Двое из них шли куда-то в район озера Донгуз-Орун-Кёль, в пограничную зону, остальные с нами на Чегет. Больше народа стало после первой станции канатки. Многие пропускали подъём в лесу, поднимаясь сразу в альпийские луга и экономя силы. Кстати мои парни шли сегодня не особо бойко, вчера на двадцати четырех километрах они отжали из себя весь тот запас сил, который каждый привозит из дома. Сегодня я иду на нём, и мне легче. Посмотрим, что будет со мной завтра, когда пойдём на «Мир» и «Гара-Баши».

   А погода стояла… – как говорят, «миллион на миллион».

   Слева была видна всем известная «семерка» Донгуз-Орун-Баши,

Фото 2.jpg

  справа и впереди временами просматривался Он, тот, к кому мы приехали,

Фото 3.jpg

  «блистающий» Двуглавый. На его Западной вершине (5642 м) я уже бывал. На Восточную (5621) хотелось бы подняться, но на неё, как правило, заходят с севера, со стороны Пятигорска, а мы восходим с юга. Существуют ещё варианты подняться на Восточную вершину, например, «штаны». Или «крест».

   «Штаны» – проход по маршруту: южный склон от скал Пастухова, траверс – Косая полка вдоль Восточного Эльбруса, Седловина, Западный Эльбрус, возврат в Седловину, Восточный Эльбрус, и спуск на южный же склон.

«Крест» – почти то же самое, только выход с Восточного на северный склон.

   «Штаны» мы обсуждали в Москве. Там в Москве обсуждать всё легко и просто. Сидя в кафе. Попивая чай. Кажется, что ты уже крутой перец, и «штаны», ой… да что там «штаны»?! и «крест» тебе по плечу! Всё не так, когда, сбивая дыхание, идёшь в гору. И уже совсем-совсем не кажется, что будет легко и просто. Скорее наоборот, трудно и очень трудно.

   К одиннадцати вышли к развалинам кафе – на пятьдесят метров выше последней станции канатной дороги. 3050 м. Народа вокруг заметно прибавилось. Многие, приезжая на канатке на крайнюю станцию, идут ради развлечения выше, до снега, там до него рукой подать. Люди любят контраст, июль, а тут снег!

   Мы решили себе ничего сегодня не рвать и уселись отдыхать и акклиматизироваться. Для начала решили попить чаю, а минут через сорок перекусить. Разложили рюкзаки, достали термосы, разлили, я майку даже развесил сушить. И пока, суть да дело, взялся фотографировать. С этой высоты на той стороне Баксанского ущелья отлично виден Эльбрус. Сверкающий под солнцем Вулкан своей мощью, красотой и величием впечатляет, восхищает и завораживает. А по другую сторону Чегета, под Донгуз-Орун-Баши, другая достопримечательность: цветное, изумрудное озеро Донгуз-Орун-Кёль. Вот нам бы туда!

   – Палыч… – Кот, привалившись к развалинам, прихлебывал чай из крышки термоса. – Я тут что подумал…

   Я навел на него фотоаппарат и щелкнул.

   – И меня! – Коля присел рядом с Котом.

   Я их щелкнул двоих.

   – И чего ты подумал? – я изменил фокусное расстояние и щелкнул еще раз.

   – Мы же на третий день ходим на «Гара-Баши»… К Бочкам…

   – Ходим. Предлагаю не лезть по глине последние двести пятьдесят метров, а ехать на канатке. И уж там посидеть…

   – Интересная мысль! Только я не это хотел предложить… – и загадочно замолчал.

   Мы с Колей выжидающе уставились на него. А Кот, как великий трагик, тянул и тянул паузу.

   – Ну, не тяни, кота… – первый не выдержал я.

   – А, давайте совсем не пойдем на Бочки! А давайте пойдем на цветное озеро?!

   Ха! У дураков и мысли сходятся.

   Я прикинул плюсы и минусы. Что мы теряем? Трасса на Бочки от Поляны Азау разнообразием не блещет. От 2300 до 3750 поднимаешься по дороге, где даже КАМАЗы ездят. Неинтересно. Нудно. Коричневая глина и коричневые камни. Альпийская пустыня. Другое дело – озеро… Альпийские луга, жучки-паучки, птички… и, конечно, озеро… Там мы ещё никогда не бывали. Конечно, у озера высота не очень… Всего 2500. Но чего переживать? На Гара-Баши ещё насидимся!

   – Там же пограничная зона… – напомнил Коля про плакат с грозным предупреждением: вход строго по пропускам.

   – Да! – я пристально посмотрел на Кота. – Пограничная зона там!

   – А мы что не граждане России? – Коту очень не хотелось переться в седьмой раз на Бочки.

   – Граждане-то мы – граждане… – я посмотрел в сторону озера. Заманчивая идея… Заманчивая… – А я согласен!  А ты, Коль?

   – И я.

   – Ну и, отлично! Давайте лопать! – Кот взялся раздавать бутерброды…

   Не успели их доесть, пришла группа Полковника. Они бодро прошагали мимо, поднимаясь выше. Но минут через десять, когда мы снова устроили фотосессию, вернулись и начали пристраиваться на акклиматизацию рядом с нами. Полковник снова за руку ни с кем не здоровался, Вениаминыча не было – он еще не подъехал, из остальных знал только двоих: Капитана Кука и подростка Марка, мелкий тоже ходил с нами в 2014.

   – Олег! – окликнул я повара. Тот, не ожидая моих приветствий (всех, блин, настроили…), смутился… съёжился… – Олег… Мы то с тобой не ругались…

   И Кук, махнув рукой, метнулся ко мне:

   – Валерка!

   Мы обнялись. А то, как же, почти родные! Не только он меня кормил, но и я его спасал, когда он загибался со спиной на «Гара-Баши», колол обезболивающее из своей аптечки.

   – Достали они уже! – горячо зашептал он, – у них, хрен знает, что происходит… А людям… – и он снова махнул рукой.

   А людям хреново. Согласен.

   Минут через двадцать они ушли, а мы остались еще на полчаса, акклиматизироваться. А на обратной дороге внимательно изучили предупреждающую надпись пограничников.

   Вот скажите, как правильно понимать фразу: «Вход (въезд) по пропускам, документам, удостоверяющим личность»? По пропускам и документам? Или по пропускам или документам?

   – Будем считать, что «или», – предложил Кот, повернулся и потопал вниз.

   Будем. Кот большой, ему виднее.

   День заканчивали за ужином в кафе, потом прогулялись за Нарзаном и протрубили отбой. Раньше ляжешь – раньше встанешь. Кто рано встаёт, тому бог подаёт… Коле еще завтра снаряжение брать в прокате. У него с собой только трекинговые ботинки, а на восхождение ничего нет. А надо бы!

   Продолжение следует…



   См. также текст: часть II, часть III, часть IV

Оцените статью