Чья-чья книга, какого Талиесина? А вот счас мы вам объясним. Ну, то есть не совсем мы, вот ссылка , а вот и абзац оттуда. «Для современного человека происхождение Талиесина и его книги остаётся загадкой. Мы больше знаем о легендарном авторе, чем о реальном человеке. Перенесемся в далёкий 5 век нашей эры, во времена, близкие к правлению короля Артура. Что мы знаем о нашем герое? Он — самый древний из поэтов, писавших на валлийском, чьи творения сохранились до наших дней. Он был придворным бардом и писал стихи для вельмож, при дворах которых служил. Считается, что он жил в середине 6 века, и благодаря своей деятельности как поэт позже стал персонажем мифическим. Сведений о том, из какого рода был Талиесин, куда делся — практически никаких».
И понятно, что это был за диск у наших британцев, с таким-то названием. Умный. Сильный. Немного сумасшедший. Второй такой же сделали, тоже прекрасный. Тут ребят заметили, к ним пришли продюсеры и прочие, сказали: а вы ничего. Ну-ка, давайте станем ближе к народу. Тяжелый рок у вас получается хорошо, давайте только его и бацать. Орган – ну, пусть будет. Но в целом бейте слушателя по голове, и получите много денег.
Так родилась великая группа Deep Purple. Небось, потом кто-то из ее состава сидел с миллионами фунтов в зубах и думал: а вот если бы я писал такую музыку, какую хотел… И ведь еще была история «Битлз», которых с самого начала приблизили к народу, и той музыки, которую писал Пол Маккартни, когда у него уже было абсолютно все. Писал то, что с самого начала хотел писать. Вы эти его поздние работы наверняка не слышали, миллионными тиражами тут точно не пахло.
Это было предисловие. А суть дела вот в чем. Пятого июня я буду на Красной площади, на книжной ярмарке. И считается, что главным событием там станет презентация новой-новой книги Захара Прилепина, называется «Тума». Вот тут такой сюжет, такой сюжет… Не с книгой. А с автором, который сейчас как бы в центре циклона.
Давайте дадим слово ему самому. «Я мечтал о том, чтобы написать этот роман, с 14 лет.
35 лет!
С 2014 года, со времён «Обители», 11 лет, я не писал больших художественных романов.
Не до больших книг было всё это время: тихонько брели от похорон до похорон. Хоронили золотых товарищей. Вольных и гулевых, самых ярких и бесстрашных.
…Вряд ли написал бы я и эту книгу, если б всё шло как оно шло.
Как бы дико это ни звучало, но чтоб я написал «Туму», мне пришлось попасть в больницу с переломанным позвоночником, со сломанными в девяти местах ногами, с обширной черепно-мозговой травмой и так далее и тому подобное.
Это меня временно угомонило.
Как раз выпало два года на то, чтоб написать о человеке, в котором и Пушкин, и Есенин, и Шукшин, и много ещё кто – видели разгадку национального характера России.
О великом неугомонном.
Хотя далеко не только о нём.
…Тут зашёл один человек (а в ближайшее время таких много будет сюда приходить) и спросил: «А что Стенька Разин сделал хорошего для России?»
Я хотел было ответить: а что сделал хорошего Спартак? а что сделал хорошего Робин Гуд? а что сделал хорошего Че?
Но не стал.
Есть такая песня: «Сон Стеньки Разина» – «Ой, то не вечер, то не вечер…»
Это одна из самых любимых русским народом песен.
По совокупным показателям, возможно, самая любимая – ей около 350 лет.
Мелодика её варьируется, но текст, хоть и стал чуть короче, остаётся сотни лет – прежним.
Вы прожили такую жизнь, чтоб о вас 350 лет великий русский народ песню пел? Далеко не одну к тому же.
…Вот это и есть ответ на вопрос.
Но не единственный ответ».
Вот так. Меня часто спрашивают – как я отношусь к Захару Прилепину? Сложно отношусь. Человек работает как бешеный, чтобы осуществилась его мечта – вернуть СССР. Нравится ему чисто эстетически тот СССР, в котором он, собственно, в зрелом возрасте и не жил. Ну, что сделаешь – человек ультра-левый. Это не лечится. Нравится ему и Разин, кажется ему, что тот сделал что-то хорошее для народа – как и перечисленные Че, Робин Гуд и Спартак. А не нравятся ему консерваторы, белые, многие прочие.
Но при этом я считаю Захара Прилепина лучшим, самым сильным писателем России. Да, лучше меня, и если я такое честно говорю, это что-то значит. И если Господь дал такой дар вот этому леваку – кто я такой, чтобы спорить с Создателем? Когда Захара взорвали, я был очень, очень злой, а сейчас – раз выжил – да пусть пишет и говорит что угодно.
Это примерно как с Джоном Ленноном: левак-левак, но нежность, но искренность голоса…
И вот теперь смотрите, что происходит. Захар платит кровью за то, чтобы, наконец-то, делать то самое — что хочет, о чем мечтал с 14 лет. И никто ему не мешает – вообще ни в чем. Хочешь создать отдельную команду литераторов-фронтовиков – да сколько угодно. Свой патриотический театр? Да вот он. Про книгу и говорить нечего.
А теперь представим себе, что будет, если (хотя что значит – «если», точнее — «когда») эта мечта об СССР-2 тихо сдохнет; или когда откроет народ вот эту его «Туму», и вдруг не впечатлится.
Страшно. Но как минимум Захар может теперь сказать: я написал, а дальше сами.
