Говорят, что и хипстеров отменили, исчезли они, им кто-то на смену пришёл. Но поздно, я это слово выучил, а новое не сдюжу.
Ну вот смотрите, меня учили, что надо хорошо работать, и тогда тебе будет хорошо. Нет, вы что, при чём тут коммунизм наступит? При мне уже в коммунизм не очень верили. Но верили, что если ты работал хорошо, не залётчик, если у тебя стаж трудовой непрерывный, то и пенсия большая. Были ещё персональные пенсии – союзного значения и республиканская. Ну и было обидное звание «пенсионер местного значения» – это, типа, когда тебе местный райсовет решил прибавку в червонец платить.
А так-то – ого! – люди за непрерывный стаж душу продавали.
Иной какой и уйти хочет, и начальник его тиранит, а ему всё бросить нельзя – стаж прервётся. Персональную-то пенсию не всем давали – например, если ты рабочий и у тебя орден Трудового Красного Знамени, то давали, а если инженер – то нужен не один, а два таких ордена.
Люди, повторяю, из этих причин жизнь свою строили. Время своё на такие обстоятельства переводили, да не дни, а годы. Ай, да не говорите глупостей, при чём тут коммунисты. Люди просто знали, что есть такие правила игры. Раньше другая игра была – в церковь нужно было ходить, не ходишь в церковь, так тебя после смерти в аду на сковородке зажарят.
А если ходишь и не грешишь, то вечно пиво в белой облачности пьёшь.
Такая тебе, по-старому, выходила пенсия.
И люди годы тратили, ужимались, и уж только в белых тапках, печалились, что вера у них слабая, и уж лучше было не в церковь, а по бабам.
А хипстеры пришли и говорят: да и хер бы с ней, с пенсией-то. А им наше старичьё так изумлённо: да как же хер? И тут же осекается – ведь если вдуматься, действительно – хер. А если хер, что так горбатиться-то? Нет, ну некоторые свою работу любят, им прям не жизнь, если они за смену полтонны болтов не нарежут.
Но я вам больше скажу – другие люди говорили: не, ну хер с ней, с пенсией. Прочь эти все ваши дурацкие ордена, надо детей рожать-растить, они наше спасение, они потом прокормят, оденут-обуют. И вот смотрю я сейчас на своих сверстников, вижу, как их обули. И всё оттого, что они, может, и детей не по внутренней причине заводили, а их страх заставил – «заводи, – страх им говорил, – а то будешь в гробу без белых тапочек лежать». Необутый, значит.
А им судьба – херак! – то сына-наркомана, то дочь… Ну, не будем о грустном.
Это ведь тоже внутренние правила игры.
Люди заводили детей, ломали себя под них, мучились. А судьба им – хрясь по сусалам. Да и снова – хрясь!
И – поделом, я считаю, потому что они с судьбой торговались, у неё цыганили на пенсию. А ты не цыгань, не мелочись, делай то, к чему душа лежит.
Хипстеры же эти мне нравятся – что им до пенсии? И на детей с прибором клали. Они – естественные, вот в чём дело, дружок. Вот не заводит он детей, живёт перекати-полем, а ему хорошо. Другой-то тоже, может, хотел, как птичка жить, а боится – пенсию не дадут, стаж прервётся. Дети не похоронят.
А вот хипстеры смекнули – хер с ними, с похоронами, да и с детьми, живём однова. И живут по совести.
Тут, правда, может выйти конфуз, состарятся эти дети, да заплачут о пенсии. Таких – да, в мешке топить надо.
Но в остальном ведь хорошо выходит: вот человек дачу строит, потому что ему сказали, что без дачи не старость, а хипстер твой ему – налоги, дурак, за всё за это заплати, а потом думай, что б дачу твою не обнесли. Или чтобы не сгорела она.
И хипстер, как ни крути, выходит натурой цельной, подвижнической.
Сам такой фыр-фыр-фыр, честная стрекоза.
Повеселился, да и сдох к зиме.
Уважаю.
Владимир Березин,
Московский сигарный клуб
