Алексей Апальков, ведущий рубрики «Вы в каком полку служили?»: 1975-й. Год побед и свершений. По всему земному шару расцветают красные знамена молодых государств, ставших на путь строительства социализма. Отдается, конечно, болью в сердце пепел Ла Монеды, но победоносно для Вьетконга заканчивается Вьетнамская война, и уже солидную часть Индокитая, можно закрасить на карте оттенками красного. Но когда кончается любая война, всевозможные конторы начинают подчищать за собою следы. Об этом сегодняшняя история
Граница Лаоса и Вьетнама. Поступил приказ — встретить в приграничной зоне группу местных товарищей и сопроводить их до населенного пункта В. Приказ есть приказ. Отряд майора Косякова вовремя вышел в заданный квадрат, обнаружил нужных людей и пошел по указанному маршруту. Официально операцией руководил местный товарищ с мужественным именем Куан.
В нескольких часах пути от пункта назначения вся компания остановилась в небольшой деревушке. Оставив вьетнамцев, майор с тремя товарищами решил разведать мост, находящийся в километре. Там-то все и произошло.
Услышав на подсознательном уровне звук взведенного затвора, все четверо упали на землю и рассосались под ландшафт. Длинная очередь, судя по звуку, это был М-60, языком пляшущих на дороге фонтанчиков, намекнула на невозможность продвижения вперед. Другая очередь, данная сзади и, видимо, для разнообразия из РПД, сказала, что и назад рыпаться не надо. А короткие неприцельные очереди Калашей и М-16 в зарослях за обочинами четко указали на окружение. И на десерт — из джунглей раздался голос, говорящий по-русски абсолютно без акцента:
— Предлагаю переговоры, майор. Я сейчас выйду, пусть твои люди не вздумают делать глупости. У моих парней приказ стрелять, даже если под угрозой будет моя жизнь.
Шевельнулись ветки, на дорогу вышел типичный рейнджер, будто материализовавшийся со страниц устава FM-7-85. Он откинул камуфляжную накидку и, вытащив из кармана куртки черный берет с дубовым листом, одел его, лихо заломив. Насмешливым, но несколько затуманенным взглядом уставился на Косякова. Русский майор встал, будто бы машинально закинул автомат на плечо и вопросительно посмотрел на американца. А тот кивнул в сторону деревни:
— Пойдем, побеседуем, майор! Автомат, кстати, можешь отставить здесь и знай, что твои люди в деревне уже давно упакованы моими парнями и их судьбу будем решать мы с тобой.
В деревне с виду ничего не изменилось, только к вьетнамцам прибавились джи ай с моторикой волкодавов. Они будто не обращали внимания на идущую по главной и единственной улице селения странную пару майоров, но Анатолий чувствовал, что любое его неверное движение будет в раз просечено и пресечено. Они вошли в дом старосты, прошли в большую комнату, где их ждал накрытый стол. Староста расстарался как мог. В меню были чака, лотосовый рис, бань-фо-куон, ананасы с перцем и солью и, конечно, бутылка куок-луй. Вокруг стола стояли рейнджеры, южновьетнамские офицеры и товарищ Куан, нисколько не смущенный данной ситуацией и даже с автоматом. Американец приглашающе показал майору Косякову на стул и, усевшись напротив него, плеснув обоим самогона в чашки.
— Вот что русский, — сказал рейнджер. — Война кончилась. И проиграли мы ее не Гукам, а вам. А я еще не сделал последнего выстрела. Ни вас, ни нас тут сейчас официально нет и, если я прикажу вас уничтожить, то знать об этом будут только крокодилы. Население деревни уходит отсюда прямо сейчас, они не хотят жить при социализме. Удиви меня, майор! Докажи, что вы не зря победили и клянусь я отпущу и тебя, и твоих людей, и твоих Гуков.
Посмотрев в мутные глаза американца, майор понял, что он не совсем адекватен — либо пьян, либо находится под действием какого-либо наркотика — надежды на удачный исход это не прибавляло. Обведя глазами окружающих, майор увидел на одном из них кобуру со старым добрым наганом, сразу же в голове мелькнуло — «Вот оно!»
— Майор, а что вы знаете о «русской рулетке»? — спросил Анатолий.
Американец заинтересованно посмотрел на него:
— Это какой-то русский способ самоубийства?
— Почти. Из барабана револьвера вынимаются несколько патронов, барабан раскручивается, револьвер приставляется к виску одного из играющих, и он спускает курок. Так по очереди до летального исхода. Но я предлагаю несколько другой вариант — вынимаю из барабана только один патрон, раскручиваю барабан и стреляю себе в висок. Если мне повезет — то я выиграл, вы отпускаете моих людей. Если не повезет — вы их все равно отпускаете, но без меня и тех, кого мы сопровождаем. Вот, кстати, и револьвер есть, — с этими словами Анатолий показал на кобуру с наганом у одного из южновьетнамцев.
Американец застыл на мгновение, а потом захохотал. Он повторил предложение русского майора по-английски, рейнджеры тоже радостно заржали. Американец жестом потребовал у вьетнамца наган и положил его на стол перед Анатолием. Майор демонстративно разрядил револьвер, затем вложил шесть патронов в барабан, крутанул его, взвел курок, приставил дуло к виску, зажмурил глаза и нажал… Раздался громкий металлический щелчок, Косяков усмехнулся и положил револьвер на стол.
Майор-американец вопросительно смотрел на русского майора. Анатолий развел руками и улыбнулся. Внезапно товарищ Куан затрещал как цикада в ночи, слова сыпались из него потоком, и, судя по лицу американца, они ему не нравились. Американец поднял со стола наган, взвесил его в руке и внезапно, наведя его на Куана, нажал на курок. Грохнул выстрел и предатель, получивший пулю прямо промеж глаз, рухнул на циновки. Американец улыбнулся своей заторможенной улыбкой и сказал:
— Вот теперь все по правилам. Ведь после «русской рулетки» должен оставаться хотя бы один труп. Но ты меня все равно удивил русский! С твоим везением только в рулетку играть, так что приезжай в Лас-Вегас, озолотишься. Ну ладно, как говориться, у вас — уговор дороже денег. Сейчас я и мои люди уйдем, а ты уж сам тут решай, как и что.
Дальше все было просто. Ребята постреляли в воздух возле сарая, где лежали их связанные подопечные, и торжественно их освободили. Когда они вышли к мосту, майор Косяков автоматически посмотрел на часы, было 12 часов 15 минут, он тогда еще не знал, что именно сегодня, 30 апреля 1975 года, в эти самые минуты танк Т-54Б с бортовым номером «833» въехал во двор Президентского дворца в Сайгоне. Вьетнамская война закончилась.
Четверть века спустя Анатолий рассказал эту историю своей подруге, у которой останавливался во время командировок в Новгород. Она пришла в дикий восторг и предложила выпить за счастье, везуху и смелость. Анатолий с готовностью долил в стаканчики золотую текилу и смущенно сказал:
— Матчасть надо изучать прилежно. Американец не знал, что барабан семизарядного револьвера, в отличие от шестипатронных американских, британских и прочих собратьев, имеет иную инерцию барабана. При вращении без заеданий и при грамотной руке вполне вероятно, что та часть барабана, в которой нет патрона, как более легкая, окажется наверху, под ударом курка. Ну, а чтобы точно все было хорошо, надо в процессе наган слегка встряхнуть.
Такой вот Лас-Вегас.
Сергей Шестернин,
первый вице-президент Московского сигарного клуба,
специально для рубрики «Вы в каком полку служили»
