А ну-ка, полетай!

Записки афисионадо

Алексей Апальков, автор рубрики «Вы в каком полку служили?»: Эта история приключилась в одном из полков авиации ВМФ, может быть, даже балтийском. Один прапор из стрелков-радистов как-то был замечен в «заливании баков» новенькой парашютоукладчице о своей принадлежности к когорте пилотов. Командир (К) экипажа (самолет Ту-16: два летчика + два штурмана (Ш) + два прапора (П) для стрельбы из кормовых пушек) предложил передней кабине (два Л + два Ш) поучаствовать в шоу «А ну-ка, полетай!», суть которого сводилась к тому, чтобы передать этому хвастуну управление самолетом на высоте 10 000 метров. Встретив горячую поддержку офицеров, перед полетом командир довел до экипажа полетное задание, метеоусловия в районе аэродрома и цели, а также добавил, что, наконец, технари довели до ума голосовую систему управления самолетом.

Тут и старший техник корабля доложил, что самолет к вылету готов, голосовая система автопилота функционирует нормально. Сели, взлетели, отработали по цели, подходят домой к рубежу начала снижения. Стенограмма разговора по внутренней связи:

Ш: «Командир, подошли к рубежу испытания голосовой системы».

К: «Включаю питание. — Делает несколько кренов влево, вправо, сопровождая словами. — Разворот вправо, разворот влево. Крен 15, крен 10, крен пять, прямо, курс 60. Вот здорово! Надо сказать стартеху, чтобы штурвал на фиг убрал, а то ногу на ногу неудобно класть».

Ш: «Командир, дай порулить».

Кстати, у штурманов есть маленькая ручка на прицеле для управления автопилотом по крену.

К: «Держи! — И для того, чтобы подчеркнуть, насколько тяжел труд пилота, стал совершать более амплитудные эволюции самолетом. Штурман, с трудом сдерживая смех, установил машину на заданный курс. — А теперь корма… Леха, держи управление».

П: «Командир, не надо!!!»

Самолет закачало и по крену и по тангажу.

П: «Вы че там охренели!!! Влево, влево, Влево…Командир, хорош…Вправо, вправо, влево… Вверх, вниз, влево, вправо…»

Тут командир, как и положено на рубеже начала снижения, начал снижаться, только не как обычно — плавно, а резко с созданием невесомости. Штурвал на себя, газы прибираются, за счет возросшего угла атаки подъемная сила остается на прежнем уровне, но при уменьшении скорости, и все это под скороговорку стрелка, который никак не мог подобрать слово управления для того, чтобы опустить нос самолета. На критической скорости срыва в штопор штурвал резко отдается от себя, самолет проваливается практически в свободном падении вниз. В наступившей невесомости все поплыло по кабине и тут в наушниках крик души:

П: «Я же говорю прямо на хрен! И самолет выравнивается».

Экипаж угорал по полной программе. Последняя фраза была сказана в эфир и при подлете к аэродрому с КП командира пригласили на разбор полетов.

Прапор узнал всю правду через несколько дней в курилке и перевелся в другую эскадрилью.

Оцените статью