Так вот, сначала борьба с курением, а потом и «борьба с вирусом» заставляют людей всерьез, помимо всяких анекдотов, заново задуматься о том – а что такое настоящая жизнь, и на фига такая жизнь, как устраивают им глобальные санитары, загоняющие всех в свой концлагерь. И неожиданно в эти размышления (по сути, размышления о том, что такое «безопасная жизнь», в маске и по всем прочим санитарным предписаниям) врывается Лев Толстой, а именно – «Смерть Ивана Ильича».
Вы думали, что непрекращающаяся серия материалов в журнале «Американский консерватор» под рубрикой «Маску долой» будет только о медицинских данных на эту тему. Я тоже думал, начиная много лет назад, эту колонку, что писать буду только о табаке как таковом и о том как врут те, кто с ним пытается бороться. А вот нет, разговор (мой и коллег) постоянно выруливает на главные в жизни вопросы – типа, зачем она, эта жизнь, и что такое человек.
Огюст Мейрат, автор публикации о неожиданной актуальности Толстого для нынешних карантинных времен, вообще-то учитель английского в Далласе, штат Техас, но одновременно заметный публицист. И он долго и нудно пересказывает содержание «Смерти Ивана Ильича»… тут надо признаться, что я ненавижу Льва Толстого (и очень люблю Алексея Толстого), если это будет заметно – извините. Рассказ о том, как Иван Ильич прозрел и покаялся перед смертью – и сам по себе, без пересказа, нуднее не бывает, но посмотрите, что Мейрат из него извлекает, применительно к сегодняшнему дню.
«Сколько людей сегодня живут жизнью, полностью лишенной цели… Даже утешения от работы и производства этого человека сегодня лишают, поскольку множество занятий объявляют несущественными, как повелевает нам локдаун… Остается играть в игры на экране… и агрессивно игнорировать собственную человеческую природу». И вот тут оказывается кстати Толстой, который объясняет нам, как его герой всю жизнь избегал поиска смысла жизни и жил как на том самом карантине, разве что не в маске. Жил так всего лишь для того, чтобы смысл этот встал перед ним лицом к лицу накануне медленной мучительной смерти.
То есть суть проблемы Ивана Ильича, говорит нам сегодня американец, в том, что тот всю жизнь не получал удовольствия ни от славы, ни от денег, избегал боли и трудностей, и в духовном смысле такое мелкое существование ужасно: правда, отличный образ, чтобы объяснить, что ощущает человек, поверивший во все эти «ограничительные меры»? Такая жизнь – ложь, говорит наш бородатый русский гений.
И вот совсем уж близко к сегодняшней реальности: болезнь в Иване Ильиче выявляет только худшее, «так же как вирус выявляет сегодня худшее в людях. И они, и Иван Ильич не только хотят сами избежать смерти, но и активно желают ее другим» (антиваксерам, к примеру).
И дальше – отклики читателей этой публикации, читателей, которые все правильно поняли и рассказывают, как какие-то их родные всегда встречали с ними Рождество, а сейчас сказали: не приедем, у нас нет полной уверенности, что вы все привиты.
Да это же классика: так же разделяет друзей и семьи сигарета. В России, к счастью, это не совсем так, а вот для главных жертв борьбы с курением, англо-саксонских стран, это очень важный фактор для продолжения или разрыва старой связи. В результате вот эти, запуганные дымом, замыкаются в своей «безопасной» жизни-лжи.
То есть как в борьбе с курением, так и в «борьбе с вирусом» главная проблема – даже не борцы, люди с ложными взглядами на смысл существования человека. А те, кто ими сломлен и обесчеловечен. Это я уже не Толстого цитирую и не Мейрата, сам формулирую как умею.
И как же мне не формулировать, если продолжается еще одна дискуссия, о которой я писал две недели назад – дискуссия в журнале Fitzroy, в которой я активно участвовал. И свежая ее публикация говорит ровно о том же, о чем и Толстой с Мейратом: о том, до какой ничтожности и бессмысленности существования докатились люди, поверившие санитарам.
Пишет яростная антивакцинщица, живущая во Франции наша соотечественница, но она регулярно цитирует любимого ею французского философа – Ариану Билеран, автора книг о современном тоталитаризме. Так цитирует, что уже не разберешь, кто пишет, то ли она сама, то ли Ариана. И вот тут возникают мысли почти толстовские.
«Тоталитарная пропаганда обрабатывает людей так, что они впадают в “отрицание болезни”, то есть считают, что можно и нужно искоренить определённую болезнь (знакомо и по борьбе с курением, и по борьбе с вирусом? – Д.К.). Затем это перетекает в отрицание самих больных (идея в том, что не должно быть больных, от них нужно избавляться, они воспринимаются как опасность). Всё это ради существования по принципу Zero Covid. Тогда как жизнь противоречит этому искусственному принципу. В жизни болезни и вирусы — необходимая составная ее часть».
И уж совсем о табаке, а не о непривитых:
«То есть если вы назначаете определённой категории населения стать париями, то будет сделано так, чтобы эта категория действительно стала настоящими париями — с экономической точки зрения, гигиенической и т. д.».
И, наконец: «Что же касается русского народа — думаю, что новый тоталитаризм к нему не пристанет. Вакцина от тоталитаризма, которую мы получили когда-то, всё-таки действует. Россия внушает надежду».
Мне Россия тоже внушает надежду. У нас, судя по моему повседневному общению с людьми, просто достаточно много людей – больше, чем в Европе, – которые понимают, что жить как растение, подчиняться любому идиотизму глобальных санитаров – да зачем такая жизнь. При этом наши люди, в большинстве, не драчливы, а просто спокойно живут так, как считают нужным. Может, потому, что прочитали правильные книги.
Кстати, в отличие от героя Толстого наши люди осознали смысл жизни не на смертном одре, а сильно раньше.
