Вы случайно никогда не хотели жить в Америке? Если бы та мечта сбылась, то вот что вас ждало бы там сегодня – речь об очередной дежурной антитабачной статье в «Вашингтон пост». Вот как бы вы жили, конкретно в столице, городе Вашингтоне: у вас за стеной бесновалась бы Арманда Джил.
Это тетка, которая, сидя дома, вынюхивает табачный дым в соседних квартирах в многоквартирном доме – и унюхивает везде. Он, по ее словам, ползет в ее квартиру через электрические розетки. И через кондиционеры. И через все. Им пахнет ее одежда. Ну, в общем, диагноз понятен. Идеальная жертва антитабачной пропаганды.
Она нанимает специальных адвокатов, специализирующихся на борьбе с курильщиками, которые высосали из нее уже 20 тысяч долларов, замеряют воздух и частицы в нем. А соседи не дают ей прохода в коридоре и подбрасывают записки с угрозами: уезжай наконец, зараза.
Общая картина по Америке тут такая: в этом доме стандартная строка в контракте для съемщиков квартиры – что им в ней нельзя курить. Но владельцы квартир не сильно хотят, да и технически никак не могут проверять выполнение этого пункта. И Арманда Джил, представьте, подала иск на владельца своей квартиры! Который никак не прессует ее соседей.
В целом по стране в 16 штатах законом запрещено курить на общих территориях многоквартирных домов (на площадках?). Но в квартиру забраться – этого пока нет. Зато есть некий акт, общий для всей страны, принят Департаментом жилья, он требует, чтобы все жилые помещения были свободны от дыма. Вот только это не закон.
Тут еще открылся второй фронт – легализация марихуаны. И одни люди справедливо замечают, что вот ее-то можно везде курить, а другие начинают битву за то, чтобы она была легальна, но курить ее было нельзя нигде. Это Америка. Дожили. Вы, повторим, туда хотели?
Заметим, гаденыш, написавший этот пламенный очерк, на полном серьезе горой стоит за Арманду Джил. И оплакивает нерешительность тех, кто почему-то не хочет запретить табак везде и совсем, то есть залезть в дома. И не то чтобы он непременно писал такое за деньги, может, у него это искренне.
Мы тут выходим к разговору на почти неуловимую тему – об общем ощущении от жизни в любой стране. Оно есть, это ощущение. Называется как угодно – дух времени, содержание эпохи. Ну, кто-то же помнит об общей атмосфере 80-х, 90-х или ранних 2000-х. Она была разная.
Содержание эпохи – оно при этом неодинаково для разных людей, в ней живущих. Я, например, глубоко сочувствую тем, кто – как я и все мое поколение – мечтал жить в прекрасном мире, где все соседи друзья (цитируем «Аббу», конечно). Просто мне повезло, я профессионально всю жизнь отслеживаю типа все, что происходит за пределами России, в том числе вот тот самый дух их времени. И для меня нынешняя военная обстановка неожиданностью не была. К ней давно шло, и – да, бешенство медицинского лобби тут тоже сыграло роль капли, в которой мне был виден весь океан. А кому-то в России с профессией не так повезло, как мне, они хоронят несостоявшуюся прекрасную эпоху только сейчас, думая, что это наша страна виновата. И кто тоскует, кто мечется по армениям-киргизиям-эмиратам, а кто и еще хуже.
Но для тех, кто давно оторвал когти на бывший прекрасный Запад – там сейчас дух времени вот чем пахнет… смотрим на блог отставного американского дипломата Стивена Хельгесена, восьмидесяти с лишним лет, знает весь мир, работал в 30 странах. И хорошо видит разницу между «тогда» и «теперь», тогда – это некий их золотой век, 50-е – ранние 60-е.
И как же оно тогда было: а тогда американцы могли продать (в смысле – впарить, в том числе политически) что угодно и кому угодно, потому что они сами «строили, делали и продавали все, что есть под солнцем». И все эти штуки работали долго, уже после истечения гарантийного срока.
А сейчас – напомнить, кто в нашем мире не «оказывает услуги», а «производит все, что есть под солнцем»? Это Китай. Одни считают, что там производится 28% от мировой промышленной продукции, другие – что 45% (смотря как и что считать). И тут, конечно, вопрос – что в США пошло не так: то ли страна загрустила от того, что больше не производит и не продает вообще все, или она перестала производить и продавать оттого, что загрустила.
Наш дипломат это определяет так: мы теперь всего стыдимся и боимся завязать с кем-то разговор, потому что можем кого-то обидеть. Понятно, причем здесь принуждение некогда гордого народа сначала не курить, а потом натягивать маски?
А еще есть такой литературный проект журнала «Американский консерватор», где пишут о романах Джона Ле Карре. Для чего пишут: а разговор все о том же, как это с ними, американцами, такое случилось. Но Ле Карре, вроде как, в каждой книге оплакивает свою Англию? Да, но вот в одной из книг мелькает такая сцена: посреди хаоса бегства из Сайгона американский полковник пожимает руку британскому разведчику со словами: принимайте пополнение, США только что подали заявку на вступление в клуб второстепенных держав, среди которых, как я понимаю, вы, англичане – председатель, президент и старейший член.
Год падения Сайгона, напомним, был 1975-й. Это тогда они только заявку подали, прочее шло долго-долго. Но сегодня США – уже точно второстепенная держава, и среди прочего граждане ее должны быть выброшены из квартир потому, что там курят? Ага.
И тут, в завершение, хочется поговорить совсем о другом. Был у меня разговор с Андреем Лоскутовым насчет моего недавнего литературного проекта в четырех частях. Этакое последствие отпуска, когда можно было подумать о вечном, и вдруг очень захотеть об этом вечном написать. О любимых книгах и мыслях по их поводу. Но проект вроде как завершился, и – что?
Можно и дальше писать о табаке, но и без того этот разговор у нас постоянно переходит на что-то большее, типа о смысле жизни. Вот и сегодня, как видите, то же самое.
Стать уже на полном серьезе литературным критиком для узкого круга – для сигарного сообщества? Вообще-то это не пустяк, тут работа. Это, по нарастающей, злобное прочтение, сначала за свои деньги, тонн всяких только что вышедших книг в тщетных поисках чего-то гениального или нагло отстойного – а о средненьком писать бессмысленно. И очень постепенно тут будет нарабатываться момент движения, вплоть до того, что в какой-то момент уже будут догонять и давать чью-то новую книгу в зубы, напиши о ней что угодно, только напиши.
Но, главное, разговор и литературный тоже неизбежно перейдет на смысл жизни. Этот самый смысл – он, как дым, через розетку будет сочиться. А, может, это и хорошо? В общем, будем думать. Через неделю первый результат мысли должен выявиться. А может, и нет.
