Эпидемия — это что?

Записки афисионадо

Вот очередной случай, когда не можешь сам написать так хорошо, как кто-то другой – цитируй этого другого. В данном случае переводи. Речь о том, как неутомимый Фрэнк Дэвис вдруг задается вопросом — а с какой стати курение как обычных сигарет, так и вейпов именуют «эпидемией»? Что такое эпидемия и почему на самом деле две упомянутые привычки никак в определение не вписываются?

  Да, у Фрэнка, которого я часто цитирую в этой колонке, все хорошо. Он по-прежнему уничтожает борцов с курением в ежедневном (именно ежедневном) режиме, отвлекаясь иногда на большую политику, а какая-то ключевая часть его интернациональной аудитории мгновенно реагирует, добавляя к озарениям Фрэнка цифры, факты, ссылки.

  Итак, эпидемия. По кембриджскому словарю, это возникновение какой-то болезни у большого числа людей одновременно. Верно? А кто спорит, что это хороший словарь.

  А болезнь, на английском, переводится как «неудобство»: dis-ease. И ведь правда, что общего у буквально всех болезней: то, что когда ты болен, возникает масса всяких неудобств, начиная, наверное, с насморка.

  Но это означает, говорит Фрэнк, что курение и вейп никоим образом к эпидемиям не относятся, потому что если очень много людей вдруг начали курить, или читать книги, или играть на гитарах, то для эпидемии не хватает симптомов именно болезни, то есть неудобства, дискомфорта.

  Таковых нет во всех упомянутых выше случаях, более того, все ровно наоборот, все три перечисленных занятия вызывают чувство комфорта и удовольствия. И надо очень постараться и поиграть статистикой, чтобы доказать, что где-то дальше, за горизонтом, опять же у всех трех обозначенных занятий возможны (или даже неизбежны) ужасные последствия.

  Заметим, что от пьянства (не говоря об алкоголизме) и тем более от наркотиков эти последствия, эти «неудобства» (мягко говоря) как-то видны простым глазом, и тут не надо ничего доказывать.

  Но, говорит Фрэнк, а что если борцы с курением и правда, на полном серьезе, считают, что сигарета в чьих-то губах – это неудобство, а когда курит много людей, то это эпидемия? То есть дело не в том, что курение «вызывает» какие-то болезни и прочий дискомфорт, а оно само по себе – на чей-то взгляд — болезнь?

  Ну, тогда все просто, вздыхает он. Для начала, если для вас курение (или чтение книг, или игра на гитаре) – болезнь, то и мнения курильщиков – тоже болезнь, мало того, эти мнения – как вирус, могут передаваться другим людям. А для продолжения — так ведь тогда много чего можно объявить эпидемией, причем глобальной. Мини-юбки, велосипеды, «Битлз», смартфоны, альтернативно правые или левые партии. И всего-то надо, чтобы лично вам обозначенные предметы или явления не нравились.

  Что сказала Фрэнку группа поддержки – а туда, напомним, входят люди из академической среды, мгновенно находящие какую угодно информацию: а они напомнили, кто и когда первым сказал «мяу». Вот, например, персонаж по имени Джон Слейд, медицинский исследователь из США, который, видимо, первый заявил, что обнаружены секретные документы, включая патенты, насчет того, как табачные компании берут нормальное растение, поливают его всякими ужасными жидкостями – и превращают в нечто, вызывающее фатальную и непреодолимую зависимость.

  Было это при президенте Билле Клинтоне, и этот самый Слейд, как считается, был ключевым персонажем, уговорившим Клинтона бороться с курением. И понятно, что именно Слейд обозвал курение самой страшной эпидемией века. Обозвал потому, что слова очень красивые.

  Нет никакой необходимости даже говорить, что веществ, которые могут вызывать зависимость от какого-то продукта, не существует в природе (а вдруг хоть одно да существует). Достаточно спросить: а что, допустим, в начале 20-го века, а то и раньше, когда люди начали курить всерьез (эпидемия?), но таких веществ еще не изобрели – как же тогда получалось, что если человек курит, то курит? Не потому же, что курить просто приятно?

  Но для профессионального борца с курением и его доверчивой аудитории вот эта слепая вера в «добавки, вызывающие зависимость» — это святое; верят и содрогаются от ужаса перед табачными компаниями.

  А кстати, что было бы не запретить такие добавки, чем бороться с табаком в целом? Простое и понятное решение.

  Но тогда, дорогие друзья, тот же Джон Слейд не смог бы проделать пару тонких манипуляций с терминологией, вернее – этого не смогли бы сделать те, чьи мозги он обрабатывал. В 1994 году Дэвид Кесслер, при Клинтоне – глава FDA (Food & Drug Administration, вроде их Роспотребнадзора) придумал такую штуку: надо было, чтобы табак подпал под юрисдикцию его ведомства, а оно бы вводило всякие запреты. Но в таком случае следовало как-то доказать, что никотин – мощный наркотик, а табачные компании зависят в своих продажах от зависимости своих клиентов. Иначе ведомство не имело бы над табаком никакой юрисдикции. И тут, очень удачно, подвернулся Слейд с его идеями…

  Так курильщики были провозглашены наркоманами. Правда, просто: вы щелкаете пальцами, и миллиард человек… хотя тогда курящих было меньше миллиарда, рубежная эта цифра была преодолена только когда с курением начали всерьез бороться.

  Итак, эстафета передана от Слейтера к Кесслеру, но это только одно государство – США. Однако относительно скоро, в 1999 году, происходит вот что: табак – главная угроза здоровью в наступающем веке, говорит  нам Гру Харлем Брунтланд, глава Всемирной организации здравоохранения. К 2020 году ущерб от табака превысит ущерб от всех прочих болезней, продолжает она.

  Ну и как, превысил? Но тут слово на той же конференции берет сэр Ричард Сайкс, глава фармацевтической компании Glaxo. И объявляет: табачная зависимость – во всех смыслах болезнь, и вместе мы ее победим. Так рождается альянс вдохновенных антитабачников с отраслью, которая изготовилась инвестировать и заработать… И, кстати, затем слово «эпидемия» официально попадает в преамбулу Рамочной конвенции ВОЗ по борьбе с табаком. Захотели – вписали…

  Видите, как полезно иногда задумываться над смыслом знакомых и примелькавшихся словесных оборотов.

   Дмитрий Косырев

Оцените статью