Автор: Леонид Жуховицкий
В одной из самых горьких песен Александра Галича о войне «Мы похоронены были под Нарвой» есть такие строчки: «Если зовет своих мертвых Россия — значит, беда». Сейчас никакой глобальной беды не видно.
Очень редко человек способен на поступок, о котором заговорит весь мир. Бывшему офицеру ФСБ Александру Литвиненко это удалось: его последний в жизни поступок, смерть в лондонском госпитале, до сих пор будоражит европейскую общественность.
Это был год больших юбилеев: сразу две подряд революции, февральская и октябрьская. Тридцать лет — тот самый тридцать седьмой. Десять лет — в пятьдесят седьмом — то, что по лукавой привычке прятать суть до сих пор называют «венгерскими событиями».
Как же трудно у нас жить любому предпринимателю, от хозяина овощного ларька до владельца завода: окружающие охотно считают деньги в их карманах, хотя полезней бы считать их рабочие часы — ведь их в сутки не восемь, не десять, порой и не пятнадцать.
Позвонили с «Времечка» и позвали на дискуссию о насилии на телеэкране. Действует это на зрителей или нет? Набор гостей на «нравственной» передаче стандартный: психолог, священник, телевизионный критик Ира Петровская и я в качестве писателя.
Я всю жизнь, с полугода, живу в России. Но родился в Киеве. И родные там, и друзей полно, и пьесы мои шли в тамошних театрах, и фильмы на их киностудиях снимались. Так что не могу я быть равнодушным ко всему, что происходит в Украине.
Пригласили в музей Булата Окуджавы: творческая встреча. Как всегда — поразительная аудитория, наверное, лучшая в России. Лукавые и серые Окуджаву не любят. После встречи Оля попросила остаться на чай. Святая традиция — без последующего домашнего чаепития даже самый яркий вечер не полон.
Наши бессонные органы работают плохо. Шпионов не ловят. И, вообще, мышей не ловят. Когда, например, раскрыли последний заговор против государства? Да почти полвека назад! Тогда попались с поличным представители творческой интеллигенции, живописцы и скульпторы.
В старинном приволжском городе, на одной из узких улочек центра, сгорел двухэтажный дом. Он был старый, из темного кирпича, с деревянным мезонинчиком. Дом считался аварийным, года три назад из него выселили в новостройки последних жителей.
Столкнулись случайно с давним знакомым и стали вспоминать, когда же виделись в последний раз. То ли двадцать лет назад, то ли двадцать пять. Ну, да — на дне рождения у Витальки!Вспомнили — и радость встречи испарилась.