«Иллюзия страха». Украина, Россия, 2008, 90 мин. Авторы сценария Алексанрд Кириенко, Александр Турчинов, Юрий Бутусов, режиссёр Александр Кириенко, оператор Сергей Михальчук, автор музыки Звиад Болквадзе, В ролях: Андрей Панин, Алёна Бабенко, Алексей Петренко, Алексей Горбунов, Сергей Гармаш.
Наверное, у каждого человека бывают в жизни моменты, когда он мысленно возвращается к важнейшим точкам бифуркации, после которых судьба резко переломилась и невозможен обратный ход. При этом длительное время сохраняется фантомное ощущение, что другой вариант выбора продолжает где-то существовать.
В 70-е годы в советском кино были популярны фильмы, в которых друзья детства встречались через много лет уже взрослыми, состоявшимися людьми, не потерявшими, однако, склонности к философскому осмыслению пройденного пути. В их кухонных беседах, как правило, выяснялось, что один из друзей ради удачной карьеры пожертвовал юношескими идеалистическими убеждениями, а другой, напротив, остался им верен, но зато не преуспел в жизни.
«Иллюзии страха» и есть подобный диалог, только ведут его не два приятеля, а один человек — с альтернативным вариантом своей судьбы.
И того, и другого зовут — Игорь Короб. Один строит мегацентр. Другой страдает — оттого, что стройка разрушает людей, оттого, что его жизнь, по мере роста мегацентра, разваливается на куски, над которыми он не имеет контроля. Сквозь мучительные видения и сны Короб приходит к собиранию прожитой жизни в осмысленное, хоть и весьма неутешительное целое.
Хитро сплетённый детективный сюжет не даёт нам возможности дать однозначной ответ на вопрос, какая же именно часть происшедшего с бизнесменом была галлюцинацией или жестоким розыгрышем конкурентов. Библейские сны, в которых Короб видит себя царём Соломоном, приносящим человеческие жертвы Молоху, открывают ему меру собственного неприятия своей нынешней личности. Во внутренних монологах, которые его больное сознание изобретательно камуфлирует под беседы с лучшим другом Гариком (вполне допустимое уменьшительное от его имени), он размышляет о спасительной возможности юркнуть в прошлое и перекроить полотно судьбы. С ужасом он обнаруживает, что друга давно нет в живых, и, возможно, именно его смерть и послужила для Игоря Короба той необратимой точкой, после которой он бесповоротно изменил себе. В сценах их встреч двойник Короба рисует морской пирс с крошечными женской и детской фигурками. Такая картина висит сегодня у него дома. Может быть, когда-то в далёком прошлом он всё-таки нарисовал её? И именно на этом пирсе он пробуждается от навязчивых видений. Здесь же он с ужасом убеждается в собственной нереальности, когда несуществующая в его нынешней жизни дочка художника (кем Короб не стал, прельстившись дарами Молоха) бросает сквозь него камешки в воду.
Возврат к самому себе 30-тилетней давности становится для Короба попыткой выскочить из роли. Единственным спасением кажется бегство в параллельный вариант судьбы. Авторы оставляют своего героя в момент осознания им бессмысленности пройденного пути. Есть что-то глубоко русское в подобном финале: ещё Пушкин бросил Онегина посреди нерешённых вопросов. «Иллюзия страха» заканчивается вопросом, заключённым в обращённом к нам взгляде Короба. И хотя преследующий его в видениях царь Соломон сжигает своего Молоха, фильм звучит, конечно, намного шире, нежели призыв перестать наживаться на несчастьях других.
Невыносимая лёгкость бытия, не позволяющая нам исправить совершённые ошибки, не допускающая черновиков, заставляющая жить сразу «набело», не предоставляя ни времени, ни возможностей для просчитывания последствий, может сыграть с человеком злую шутку. Мы оказываемся перед необходимостью «стереть» неудачный вариант судьбы, отказать ему в существовании.
Ирина Светлова ©
кандидат искусствоведения
Брюссель
специально для Сигарного портала
