«Пределы контроля». («The Limits of Control»). США, 2009, 116 мин. Режиссёр и автор сценария Джим Джармуш, оператор Кристофер Дойл, художник Юдженио Кабальеро, композитор Нил Янг. В ролях: Исаак Де Банколе, Джон Хёрт, Гаэль Гарсия Берналь, Тильда Суинтон, Билл Мюррей, Алекс Дека, Йоуки Кудо, Луис Тосар, Хиам Аббасс.
Мы привыкли к американским боевикам, где введён какой-нибудь недалёкий персонаж, чья бестолковость помогает донести то, что жующий поп-корн зритель может упустить.
Но всегда существовали и принципиально другие произведения, обращённые к зрелому сознанию. Таково, собственно говоря, всё великое искусство.
В новом фильме Джима Джармуша мы предоставлены сами себе. Как и в жизни. «Пределы контроля» похож на компьютерные забавы, в которых игрок не получает никаких ориентиров — куда идти и для чего. Обо всём этом он должен догадаться сам. Но, если в игре всё-таки предусмотрен правильный вариант решения, то фильм лишён спасительных «ключей» и рассчитан исключительно на самостоятельную работу.
Элементы, двигающие сюжет, разбросаны по кадрам, но режиссёр не указывает нам на них пальцем крупного плана или напряжённого музыкального всплеска. С первого раза выбрать из ткани фильма смыслообразующие осколки возможно лишь в крайне общем виде. Зато с каждый следующим просмотром игра становится всё занимательнее, повествование — всё более содержательным. Название станции, надпись на грузовичке, рекламный плакат на стене, брошенная открытка — всё оказывается фрагментом текста, доступного пониманию. Подобно научившемуся читать ребёнку, мы вдруг обнаруживаем вокруг себя не произвольные штрихи, а складывающиеся в сообщения кирпичики языка. Фильм вдруг превращается в напряжённейший детектив, где любая деталь может подсказать разгадку, но ты можешь об этом и не узнать, поскольку не знаешь, что искать.
В фильме нет сколько-нибудь однозначных указаний на то, действительно ли странные безымянные персонажи — посланники некой управляющей силы. Или их следует считать плодом творческого воображения героя. Да и сам главный герой, названный в титрах просто «одиноким человеком» (Lone Man), — абсолютная загадка. Про него и про фильм в целом, как про Господа Бога, легче сказать, кем или чем он не является, нежели описать его в каких бы то ни было утвердительных формулировках. Смысл интригующей миссии, которую герой вроде бы выполнил, также ускользает от однозначных трактовок.
Мы устроены так, что не переносим непонятного. Стоит столкнуться с чем-то, не укладывающимся в рамки привычных концепций, как мы чувствуем себя дезориентированными и стремимся любой ценой уложить разрозненные факты в некую осмысленную цельность. Именно с этим свойством нашего мышления и играет Джармуш, давая нам лишь туманные намёки, но ничего не утверждая напрямую. Медитативная музыка Нила Янга, сопровождающая нарочито медленное повествование, погружает зрителя в отрешённое состояние, в котором вместо воспроизведения привычных логических связей становится возможной вольная конструкция новых.
Можно ли увидеть в похожем на глаз камне на ладони Заказчика намёк на всевидящее око? Lone Man, во всяком случае, явно понимает своего собеседника даже без помощи переводчика и признаёт его право отдавать приказы. Воплощает ли жертва заговора, названная в титрах «Американцем», некую надмирную силу, чьему контролю над человечеством собственно и должен быть положен предел? Билл Мюррей в этой роли произносит странную фразу: «Вы, люди, ничего не понимаете в устройстве мира!» Кто же он, как не Архитектор мироздания, против власти которого восстал человек и во владения которого можно попасть лишь силой воображения? Загадку представляет собой и название фильма. В какой степени можно говорить о том, что Lone Man положил предел контролю над человеком трансцендентальных сущностей? После финальных титров название фильма возникает в принципиально изменённом виде: «Ни предела, ни контроля».
В фильме есть масса намёков на то, что содержание его относится исключительно к сфере духовного. Чего стоят хотя бы постоянные корреляции материальных объектов с темой разговоров или образами полотен, которые Lone Man разглядывает в музее! Как только одна из его связных упоминает о строгом молекулярном строении вещества, беспорядочный пейзаж за окном поезда мгновенно выстраивается правильными рядами деревьев. Кубистический натюрморт со скрипкой вызывает к жизни связного-скрипача, а рассказ об индейцах уичоли, которые играют на самодельных скрипках с одной струной, оказывается аллюзией на метод убийства. Кажется, что Lone Man извлекает материальные объекты из мира образов. На протяжении всего фильма он не спит. Ночи напролёт он лежит, сосредоточенно не смыкая глаз. Эта многократно подчёркнутая деталь даёт нам возможность предположить, что происходящие события отражают его управляемые сновидения. Фильм пестрит фразами, которые могут помочь в расшифровке его изысканного алфавита.
Исполнен загадочности и способ передачи инструкций. Показанные мельком вчетверо сложенные бумажки в спичечных коробках содержат не предполагающие нашего понимания символы. Lone Man каждый раз съедает их, запивая кофе, словно закладывая в себя информацию. Этот штрих наталкивает на ироническую ассоциацию с «Матрицей», так же, как и тёмные очки связных, которые они с очень значительным видом снимают во время передачи очередных сведений, словно обнаруживая себя, а затем поспешно, с чувством выполненного долга, вновь надевают, будто возвращаясь в некий таинственный мир, из которого они посланы управлять нашей реальностью.
Каждый из них задаёт герою вопрос, не интересуется ли он: музыкой, наукой, живописью, кино, галлюцинациями? Всё это, как легко понять, различные инструменты осознания действительности, с помощью которых человек вступает в диалог с миром. Эти средства моделирования нашего представления о реальности Американец с издёвкой перечисляет, утверждая, что именно они развратили человека и препятствуют адекватному восприятию подлинных законов Вселенной. А звучащий паролем полу-вопрос «Вы ведь не говорите по-испански?» — читается почти как утверждение, что герой ничего не понимает в механизмах функционирования мира, в который он послан действовать. Однако сам Lone Man считает себя вполне компетентным в этой области, «но только субъективно». Возвращаясь с задания, он едет по тёмной дороге. Его напутствуют слова песни: «Туда, где мир реален, рукотворен и грязен!» Чем не исчерпывающий символ нашего гадательного скольжения по жизни? Уничтожив таинственного властителя, Lone Man отменяет детерминизм бытия и сам становится инструментом творения материального мира: лишённая новых криптограмм белая бумажка, произвольно скомканная в пальцах, порождает форму горы за окном поезда.
Очередное послание Джармуша — это текст, посредством которого мы читаем самих себя. Действительность, наше восприятие реального оказываются в фильме объектом изощрённого опыта. Но если реальность нельзя подвергнуть эксперименту, то как отличить её от иллюзии?
Ирина Светлова ©
кандидат искусствоведения
Брюссель
специально для Сигарного портала
