Поэт, член Московского сигарного клуба Владимир Вишневский во время своего посещения Ростовского сигарного клуба дал интервью журналу «Кто главный», рассказав, каким должен быть настоящий мужчина.
Кто такой.
Владимир Петрович Вишневский родился 20 августа 1953 года в Москве. Окончил факультет русского языка и литературы Московского областного педагогического института. Регулярно публикуется с 1987 года. В 2000-х вел «Парк юмора» на ТВЦ. Широкую известность получил благодаря работам в жанре юмористических «одностиший».
С 2001 года снимается в кино — роли в 14 фильмах. Член Русского Пен-центра и Союза писателей Москвы, академик Российской академии юмора и Евразийской телеакадемии.
Вопрос: Есть такое мнение, что настоящий мужчина должен построить дом, посадить дерево и воспитать сына. Вы выполнили все это?
Владимир Вишневский: Я к этому высказыванию отношусь как к незатертой банальности. Если народная мудрость выработала такое определение, то значит, в этом что-то есть. В сегодняшней жизни очень многое отвращает нас от нормы, а ощущение нормы напоминает даже это выражение. Оно не лишнее сейчас. Это не возрастное занудное утверждение, а норма жизни, которая выражена в этой мудрости. Что касается меня – все происходит позже, чем нужно. Дом я построил позже других. Дочь у меня родилась, слава богу. Дерево я посадил. Кстати, с него и начал. В советском детстве. Правда, потом его спилили, но дерево действительно росло. Это было в духе еще тех представлений о том, что должен сделать советский подросток в жизни. Не хотелось бы говорить, что дочерью закончил. Резюмируя затянувшийся ответ на этот вопрос, скажу так – самоцитатой:
Как поздно я в России стал отцом.
О, Сколково уже мне не увидеть!
Вопрос: Когда говорят о настоящем мужчине, то всегда добавляют какие-то стереотипы, например – мужчина должен любить рыбалку, разбираться в автомобилях, смотреть футбол по телевизору и так далее. Как Вы боретесь с такими стереотипами?
Владимир Вишневский: Со стереотипами бороться не надо. Нужно иметь их ввиду. А свою речь надо, насколько это возможно, от них освобождать. Я недавно составил пополняемый список, который называется «Мон Баналитет», – это свод образчиков дежурного остроумия, которые нормальный сегодняшний человек не должен произносить. Высказывания типа «между первой и второй перерывчик небольшой», «пить меньше надо», «всех денег не заработаешь», «солдат спит – служба идет». Например, когда я приехал в гипсе на фестиваль, где собрались юмористы и остроумные люди, то, наверное, только ленивый не спросил при встрече: «Что, бандитская пуля?» Я бы не повторял такие вопросы, как, например: «Чай, кофе, потанцуем?» Это что касается стереотипов. Да и не надо претендовать на какую-то супероригинальность. Я как-то написал:
ПИН-код мы никому не сообщим –
Должны же быть секреты у мужчин.
Вот мысль, практически выстраданная мною.
Сегодня все так прозрачно, что даже когда ты гуляешь в лесу – ощущение, что ведется видеосъемка. Сейчас любого можно «пробить» по любой базе. И тем более, тем важнее – это: у публичного человека должна быть личная территория, куда никому нет входа. Есть тайные увлечения, которые не обязательно афишировать. Я как-то сказал:
Пусть каждый от мира по-своему прячется.
Из-бы не выносит, и – сам себе суд,
Но будьте верны своим тайным чудачествам:
Наступит момент – и они вас спасут.
И не стоит себя навязчиво позиционировать как «настоящего мужчину» и следовать каким-то головным и вербальным установкам – ага, я настоящий мужчина, я должен сделать это. Настоящий мужчина должен быть в меру немногословен, но и уметь с к а з а т ь, да и объяснить – не только словами. Но это не всегда получается. Трудно быть всегда готовым к какому-то испытанию. Оно приходит внезапно, как проверка твоей смелости, когда ты можешь быть, мягко говоря, не готов. Главное в мужчине – чувство самоуважения и самоодобрения, когда ты делаешь то, за что не стыдно. И даже слабость можешь этим преодолеть. И «стыдиться» тоже надо уметь. Делай, что должен, и будь, что будет. Есть такое слово – самодостаточность, но мы не самодостаточные люди. Нам нужны читатели, зрители, люди, которые нас одобрят, похвалят. Поэтому я не самодостаточный человек, я борюсь за одобрение. И, поверьте, не всегда это получается.
Вопрос: Сейчас все говорят о проблемах, кризисе, апокалипсисе. Как нужно защищаться от такой негативной информации?
Владимир Вишневский: Защититься от информации невозможно. Если ты вхож в интернет, то без него уже жить не сможешь. Я без него тоже не могу жить. В России люди закаленные, их не ужаснешь любой информацией – сила «негатива» как бы девальвировалась. Должна быть личная защита. Нужно хотя бы понимать, что в любой момент ты можешь уйти из жизни, и нужно жить здесь и сейчас. Уже больше нечего откладывать. Это я всего лишь про себя говорю. В России быть счастливым, как это ни странно, легко, если ты занимаешься своим делом. Для этого нужна «некоторая нелишенность жизни, некоторая нелишенность свободы и некоторая нелишенность здоровья». Тогда ты понимаешь, что все это можешь потерять. Главная защита – ощущение, что ты жив, на свободе, занимаешься любимым делом, получаешь за это не только деньги. И все это без злорадства, что кому-то хуже. Об этом я и пишу как бы под личной рубрикой «В готовности к облому – наша сила».
Вопрос: Готовы ли вы отказаться от поэзии?
Владимир Вишневский: Я занимаюсь разными вещами, какой-то публичной деятельностью, например, снимаюсь в кино – и с удовольствием. Но не писать я не могу! Я человек среднего дарования, я все знаю про себя. Но я вербально осваиваю мир. Я каждый день что-то записываю, выкладываю в сеть. Живу русским языком. Например, раньше я просыпался и думал: как много дел, как не хочется звонить какому-то человеку, а надо. У меня сейчас тоже такая ситуация, что в понедельник надо сделать звонок, который не хочется делать. Но как только я записал, что мне надо сделать – мне стало легче. Поэтому «отказаться от поэзии» я вряд ли смогу. Конечно, меня могут запретить, сделать какой-то бойкот. Но я уверен, что меня сразу не забудут и не запретят. Но это слабое утешение. И этот штамп, когда люди говорят на своих юбилеях, что я не жалею ни о чем. Ничего подобного! Я жалею о многом. У меня даже в новой книге «Вишневский сад» есть Книга сожалений. Весомый, надо сказать, перечень.
Вопрос: А если бы Вы участвовали в выборах, что предложили своему электорату?
Владимир Вишневский: Я не вижу, что я могу «предложить народу», поэтому я в выборах и не участвую. Свое мнение я всегда высказываю. Свои мысли я доношу до народа с помощью стихов и художественных текстов. Но трибуном тоже надо быть. У меня есть такая строчка: «Вождем бы стал – харизмы не хватает». «Сыграл царя – сыграю и министра», – сказал один известный актер. Но, я думаю, это для другой жизни. Публичная политика – не для меня. Хотя, какие мои годы?!
Вопрос: Должен ли быть у настоящего мужчины авторитет, образ для подражания?
Владимир Вишневский: Со временем авторитеты меняются. У меня никогда, по большому счету, не было много авторитетов. Когда-то я был помешан на поэтах-шестидесятниках. Моя удача в том, что кумиры моего детства стали для меня в зрелости старшими товарищами, как покойный Вознесенский, как, слава богу, здравствующий Евтушенко. Когда-то Евтушенко был моим кумиром, а сейчас он про меня статью написал. Покойный поэт Алексей Дидуров был и остается для меня авторитетом по жизни и в поэзии. Страна его знает только по песне «Когда уйдем со школьного двора», а он был и остался большим поэтом. Хорошо, что могут прийти новые люди и стать кумирами для кого-то. Авторитеты моей юности остались для меня авторитетами и сейчас. И слово «авторитет» приятнее употреблять в самом чистом смысле этого слова, а не в том, который утвердился в 90-е годы.
Вопрос: Ваш коллега Дмитрий Быков, когда приехал в Ростов с концертом, придумал стихотворение о нашем городе. А есть ли у Вас стихи о Ростове?
Стихотворения нет – это самый честный ответ будет. Я, конечно, могу вставить название города в готовую кальку, но, понятно, не буду этого делать. Я пародирую собственные стереотипы, когда приезжаю в какой-нибудь славный российский город и начинаю выступление стихами:
Вам действительно выдался случай,
Ведь историю делают личности.
Я приехал в ваш город улучшить
Ситуацию демографическую.
Но, увы, и на этот раз, в Ростове,
не успею…
В советское время все песни о городах были созданы по одной схеме. Например, случай из моей практики для мюзикла «Остановите музыку»:
Много есть городов на планете.
И по-своему каждый хорош.
Но такого, как наш, как наш город Березкин,
Целый свет обойди – не найдешь.
А если еще серьезнее, нужен сверхповод для написания стихотворения о конкретном городе. Но пока его нет. Дайте мне еще раз к вам приехать. Я в Ростове бывал раньше. Мне, кстати, запомнился такой случай: когда в аэропорту встречают прилетевших, всегда стоят бомбилы с ключами и предлагают свои услуги. Я представил такую ситуацию, что когда ты прошел все контроли и сидишь в зале ожидания аэропорта, то там тоже будут стоять ростовские бомбилы и предлагать: «Летим до Берлина, недорого». Эта мысль мне пришла именно в Ростове. Задание ваше к исполнению принимать не обязательно, но… поживем – напишем и о Ростове…
Александр Гаврилов,
Ростов-на-Дону
