«На сей раз я впервые увидел по-настоящему сигарный Санкт-Петербург», — сказал Андрей Лоскутов после возвращения из Питера.
— Так много курили?
— Так много было встреч и все – сигарные.
— Могли бы назвать из них несколько самых запомнившихся – например, самую интересную, самую неожиданную и самую неприятную.
— Начнем с неприятной. На благотворительном балу Серебряный ангел, куда Московский сигарный клуб пригласили организаторы бала – молодая энергичная Ксения Хоружникова – мы устроили сигарный чил-аут. Это такой сектор, в который каждый участник бала может зайти, бесплатно получить (и закурить!) сигару, но главное – информацию о ней. К нам подходит троица – мама, папа и сынок. Берут одну сигару и спрашивают – что это? Мы рассказываем – это старейшая сигарная марка мира Por Larranaga, любимая сигара Киплинга. А это? — и берут другую сигару. Это сигара, которую 
придумал наш соотечественник Вячеслав Кирсанов, уникальная сигара… А это? И они набирают так, что у них в руках не помещается. И, знаете, при этом просят – пустую коробку, чтоб удобнее было: там ведь на других столах еще бутерброды, вина, торты, — руки надо освободить.
— Святая сигарная простота. Для равновесия – давайте самую приятную встречу.
— Кажется, Вы попросили назвать три – интересная-неожиданная-неприятная?
— Введем четвертую номинацию – приятная сигарная встреча.
— Тогда это однозначно Тимур Абдикеев. Бас Мариининки. Ему нет еще 30, а репертуар – мэтровский. И это – у Гергиева, куда очередь от Москвы стоит. Очень красивый голос. И необыкновенной притягательности сам человек. Мы решили поехать в Питер только потому, что он нас рекомендовал оргкомитету Серебряного ангела. Президиум клуба решил, что мы не можем отказать человеку, которого считаем будущим нашей русской культуры. Перед выездом я долго выбирал для него сигару. Знал, что он в принципе не курит. И хотел, чтобы предложенная сигара ему понравилась. Решил – Credo. Это сравнительно новая марка, легкая благородная, сливочно-кофейная. По рейтингу Cigar Afficionadj – это крупнейшее сигарное издание мира – 90 баллов из 100.
— Понравилась?
— Да. И к нам сразу стали подходить другие VIPы и просить сигару «как у Тимура».
— А какие сигарные неожиданности вас поджидали в Питере?
— Утро первого дня мы начали со встречи с олигархом, его имя знают в Санкт-Петербурге многие. А вечер закончился знакомством с человеком, который работает на стоянке, то ли сторожем, то ли бригадиром сторожей. Сидит в своей будке, смотрит за чужими машинами и курит сигары.
Еще одна неожиданность – купил две коробки сигар у одного уважаемого коллеги. Одна оказалась фальшивой. А другая – редчайшими сигарами, снятыми давно с производства.
— Как же Вы, с Вашим-то опытом, так опростоволосились?
— Строго говоря, сами сигары — не фальшивые, а ворованные с фабрики. Их выносят понемногу, потом выносят коробку. Потом вывозят с Кубы. То есть все настоящее, но ворованное. Уж больно редкая коробка, такой уже не найти. Но в качестве компенсации – сигары снятые с производства, это уже история, раритет.
— Часто Вам приходится сталкиваться с фальшаком? И как Вы реагируете?
— Редко. И, как правило, у частных продавцов. Как реагирую? Как и любой увлеченный человек, независимо от того, кто он – фалерист, букинист, афисионадо. Здесь принцип один – практически никогда не бывает продавца, у которого только подделки. Рядом с откровенной подделкой может оказаться настоящее.
— И – самая интересная питерская встреча?
— С Дмитрием Друца и Феликсом Банщиковым. Это классический Питер – Homo Piteros.
— Говорят по-другому – бордюр-поребрик, булка-батон?
— Нет, я о другом. По сравнению с москвичами они более гармоничные личности. Как в гольфе, знаете, есть какое-то конечное число ударов, которыми ты должен загнать мяч в лунку. Если до лунки пять ударов, то питерцы сделают именно пять, ну шесть. Москвичи будут строчить очередями – авось попадет, а не попадет — еще шариков прикупим, главное быстрее.
— Смешно изложили, но видно, что в гольф Вы все-таки не особенно играете…
— Вообще не играю. Про гольф мне рассказывал адвокат Александр Добровинский. Он и курит сигары, и в гольф играет. Специально для него мы на сайте Большая русская сигара опубликовали статью одного американца, который решил проблему сохранения сигары в горящем состоянии во время игры в гольф.
— Так в чем же гармоничность питерцев?
— Тонкие люди, самодостаточные, понимающие вкус жизни. Они так устроили свою жизнь, что жизнь работает на них.
Мы сели в очень симпатичной кафешке с Дмитрием Друца и и Феликсом Банщиковым. И они для начала с иронией стали говорить о себе, о сигарной жизни города – мол, не такая она динамичная и не такая яркая, как в Москве. А потом стали выдавать идею за идеей, корректировать те идеи, с которыми приехали мы. И все это было разумно, ясно, продуктивно.
Мы шутим в Москве по поводу того, что питерцев в столице стало много. А может, власть через питерских людей добирает то, чего ей самой не хватает? И кстати, если честно, то сигара в Санкт-Петербурге вкуснее, чем в Москве.
— Там вода кругом, влажность, наверное, почти кубинская.
— Может и так. А может и сяк, что скорость петербургской жизни лучше соотносится со скоростью горения сигары. Я же говорю – гармония, то есть соразмерность всех составляющих нашей жизни, упорядоченность многообразия при сохранении целостности и напряженности.
— Было что-то такое, что сделать в Петербурге не удалось?
— Хотел пойти на мост Лейтенанта Шмидта и выкурить там сигару. Знаете, раньше в Петербурге, как и в Москве, и во всех городах Российской империи, курение на улицах было запрещено. В 1850 году в Санкт-Петербурге открылся первый каменный мост – Благовещенский, ныне Шмидта. И тогда же было величайше разрешено курение на улице, но лишь в одном месте – на каменном Благовещенском мосту. А спустя 15 лет – в 1865 году – Александр Второй разрешил курение табака на улицах, площадях не только Санкт-Петербурга, но и в прочих городах и местностях. Но не успел – было много сигарных встреч.
Петр Волокута
