Делегация Московского сигарного клуба – тринадцать человек, в том числе слушатели Сигарного университета Вилли Альверо – совершили однодневную поездку на единственную в России сигарную фабрику – в городе Погар, на юге Брянской области.
 |
Я встретился с президентом клуба Андреем Лоскутовым, чтобы выяснить – каковы итоги этой поездки.
— Поездка – однодневная, но готовились к ней недели две. А отрабатывать то, о чем договорились, — програм ма на месяцы и даже годы.
— Вот так? – так все серьезно? Перед поездкой я не смог связаться с Вами и взял небольшое интервью у первого вице-президента клуба Анатолия Рычкова. Программа была большой, и все – выполнено?
— Итоги я бы разделил на три группы: город, фабрика и сигары.
— Начнем с сигар?
— Нет, начнем с города. Хотя поездка началась именно с сигар – поезд прибывает в Брянск пол шестого утра, раннее не придумаешь. На полдороге до Погара – это еще 60 км – сделали остановку. И вот на ней два члена нашей делегации закурили – упомянутый Вами Анатолий Рычков и Айрат Хаснутдинов. Первый – сигару, второй трубку. Мы посмеялись над их нетерпением. Но потом, уже в фабрике, на вопрос «какое время дня наилучшее для курения сигары» гендиректор фабрики проф. Игорь Моисеев ответил – «утро, когда отдохнувший организм максимально готов к встрече с сигарой».
— Итак – город: чего вы хотели достичь в городе и чего достигли?
— Погар – районный центр, маленький (10-12 тыс.) и симпатичный. Его глава – Михаил Николаевич Лысак — в прошлом руководитель агропредприятия, т.е. крестьянин. Разумеется, что он встретил нас – большую и шумную группу москвичей – по-крестьянски настороженно.
 |
— В провинции, говорят, москвичей не любят. Почувствовали это на себе?
— Почувствовали ровно обратное – интерес, любопытство. Было некоторое смущение. Например, Матвеевна – Любовь Матвеевна Турула — самый опытный торседор фабрики – смущалась крутить сигары в нашем присутствии. А потом, когда мы ей подарили коробку сигар, сделанных из шоколада (специально в Москве на фирме заказали), — она, наконец, заулыбалась и стала очень милой женщиной.
— А что подарили главе района?
— В Московском сигарном клубе есть традиция – руководителям сигарных клубов, органов власти, т.е. генералам, — дарить огромную «генеральскую сигару» — это настоящая сигара, но только в несколько раз больше самой большой серийной сигары.
— Он тоже заулыбался?
— Подарили мы в начале встречи, когда еще особенно-то не познакомились. И Михаил Николаевич Лысак был несколько замкнут.
— А тут еще ваши инициативы об объявлении Погара сигарной столицей? Это одно из предложений, с которым вы приехали, как сказал Анатолий Рычков накануне отъезда?
— Действительно то, что мы предлагаем реализовать в Погаре, – несколько удив
 |
ительно. Удивительно своим масштабом. Но удается достичь многого там, где не бояться больших целей, а также там, где создавать строить не на песке, на фундаменте. Такой фундамент уже есть. Смотрите сами. Погар – единственный город в России, где сохранились традиции сигарного производства. И один из двенадцати городов Европы, где градообразующей является сигарная фабрика. Мы предложили Погару внести изменения в городской герб, на котором сегодня изображен крест и ромб. На месте не очень понятного даже самим погарцам ромба вполне может быть сигара. Или сигарная коробка. Или свя зка сигар. Или сигара и табачные плантации. Погар, таким образом, может стать единственным городом мира, на гербе которого будет изображена сигара.
— Но – сигара и крест? Нет ли здесь противоречий?
— Этот вопрос я задал сотруднику Патриархии (отдел внешних связей) отцу Георгию, с которым познакомился на приеме в Итальянском посольстве летом этого года (там активно курили сигары – Италия относится к сигаропроизводящим странам). И он мне ответил: нет ни одного документа церкви, в котором содержится прямой запрет курения табака. Курят некоторые иерархи церкви — и трубки, и сигары. Правда, значительно больше в Западной церкви, чем у нас, — сказал отец Георгий. Сам он тоже курит, предпочитая трубку.
— Хорошо, крест – крестом, это геральдический символ. Но есть вещь посерьезнее — как соотносятся ваши предложения с антитабачной компанией? Кажется, они ей несколько противоречат?
— Да. И сам М. Лысак сказал об этом прямым текстом – «Вы предлагаете пропагандировать сигару тогда, когда все борются с табаком». Но сигара на гербе города ровно также пропагандирует табак, как геральдические пушки – войну. Герб подчеркивает то, что есть главное в данной местности. А Погар – был традиционно табачным: значительная часть его продукции поставлялась в Европу. Кроме того, Погарская фабрика – это не только слава России (слава страны, которая умеет производить очень сложный продукт – сигары; знаете, например, автомобилепроизводящих стран гораздо больше, чем стран, где могут делать сигару), не только традиции, но и рабочие места, заплаты, налоги. Это почти 800 работников, а семьями – едва ли не половина в
 |
сего населения. У тех городов, на территории которых находятся сигарные производства, должны быть свои специфические интересы, за которые надо бороться. Поэтому вторым предложением Московского сигарного клуба было создание Ассоциации мэров городов, традиционно производящих сигары. Таких городов в Европе – дюжина. Россия, Погар могут выступить инициаторами первой конференции, на которой мэры обсудят свои специфические задачи в условиях нынешних антитабачных мировых тенденций.
— Это сам мэр Погара предложил?
— Нет, эта идея родилась в беседе с писателем Андреем Малинным, автором книг о табаке. И, наконец, третье предложение – опираться на сигарное общественное движение, лидером которого в последнее время является Московский сигарный клуб. Сигарные клубы России вполне могут обсудить вопрос об объявлении Погара сигарной столицей России. У города есть для этого многое: история (он создан в 1155 году – всего на восемь лет позже Москвы), многовековое табачное производство, почти столетние традиции производства сигар. Нет инфраструктуры. Но пока не было и спроса. Если город станет реальным центром сигарного движения, то возникнет и спрос. Именно об этом сказал на встрече Виктор Несмиянов – член нашего клуба, он из строительного бизнеса. И это мысль понравилась М. Лысаку.
— Контракт заключили?
— Шутите, но Виктора Несмиянова, единственного из нашей группы, пригласили приехать в
.jpg) |
Погар – поохотится, Виктор – заядлый охотник.
— Что же может стать первым серьезным шагом?
— Первый шаг сделали без нас – купцы Рутенберги, основав здесь в 1913-1915 годах сигарную фабрику. Затем, в 30-х годах сигарное производство восстановили, и директор фабрики по ковровой дорожке проходил по утрам по сигарному цеху, записывая в блокнот пожелания сигарниц (так в СССР называли торседоров). Интересно, что в папиросном цехе ковровых дорожек не было. Затем был распад СССР, упавшее предприятие перешло в руки москвичей, которые вполне могли бы поступить, как поступили владельцы остальных табачных предприятий страны, – отдаться западным монополиям. Но они – и еще пара из сотен табачных фабрик страны – пошли своим путем: выпускать то, что они считают нужным нашему рынку, а не стандартные американские наборы. Они же решили сохранить и наименее прибыльное — сигарное производство. Вот то, что создало базу, опираясь на которую можно реально сделать Погар городом-столицей сигарной Европы. Есть база, есть прекрасная история, есть люди, умеющие думать не только о том мгновении, в котором живут.
— Ну, а каков все же сегодняшний первый шаг, знаменующий начало нового этапа?
— Это хорошо сформулировал Анатолий Рычков. Он сказал: начнем с малого, если состоится изменение герба, то мы можем сразу начать сбор средств для создания первого в России, да и наверное в мире, памятника сигаре, который установим в Погаре. И к его открытию приурочим сигарный фестиваль.
— Теперь – фабрика. Чем она вас удивила?
— Тут много несовместимого. С одной стороны – милое провинциальное производство: цветочные клумбы, все друг другу – едва ли не родственники. С другой – в работе предприятия чувствуется внутренний динамизм, заряженность, как сейчас говорят – драйв. Это искусственно не создашь.
Дальше. На фабрике очень разношерстное производство. Грохочущий цех папирос.
 |
Благоухающий цех кальянного табака. Строгий и безлюдный – цех трубочного табака. И тихий, светлый без единого механизма сигарный цех.
— С ковровой дорожкой?
— С ковриком при входе, в котором тонут подошвы – тонут и пропитываются дезинфекционным раствором. Ковровая дорожка – это пыль. Ее в сигарном цехе быть не может. Но Игорь Моисеев в рассказе обронил такую фразу: вчера встречался с представителями сигарного цеха, обсуждали необходимость приобретения СД-центра и аудиокниг.
— То есть и на нашем сигарном предприятии будут читать классику?
— Да, как на кубинских сигарных фабриках. Еще что удивило – опять же из темы «Погар – город контрастов». Все, кто работает на фабрике, — жители маленького провинциального города, где, как Вы ранее заметили, Москву обычно не любят. А все руководство фабрики – москвичи. И между ними — абсолютная лояльность и уважение друг к другу. Например, мы остановились перед складом готовой сигарной продукции. Это главное место на любой сигарной фабрике. Наше нетерпение достигло апогея. А склад – на замке, пока мы ходили по сигарному цеху, начался обед. И Валерий Лезный, главный технолог фабрики – практически главный сигарный человек в Погарах — звонит по телефону завскладом и спокойным ровным голосом говорит: «Уже на обеде? Не могли бы Вы на минуту подняться и открыть нам склад». И видно, что это – норма, а мог бы – приказать, поторопить. В свое время был такой кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС Валентин Михайлович Фалин. Однажды он сказал мне – зеленому пацану: «Я, как руководитель, могу Вам либо приказать, либо попросить. Я предпочитаю – попросить». Вот здесь – не приказывают, — просят.
— А разве там нет доски приказов?
 |
— Хороший вопрос. Доску видел, но не обратил внимания, что на ней. Прямо напротив доски «Приказы» — огромная картина какого-то местного художника – партизаны, вступающие в город. Будь нынешнее руководство чуть менее интеллигентным, там бы уже висел портрет Путина или Медведева. Такая деликатность, я думаю, нравится погарцам.
И, наконец, последнее из фабричных удивлений – фабрика постепенно становится не только производственным, но и научным коллективом. Гендиректор – профессор, доктор наук. Два его зама – кандидаты наук. Главный технолог – то есть автор погарских сигар – пока сопротивляется, но, наверное, тоже будет защищаться. Один из самых молодых членов Московского сигарного клуба – студентка Ульяна Селезнева — сделала курсовую работу по экологическим аспектам производства Погарской фабрики. И собирается писать на эту тему дипломную работу.
— Давайте теперь о «погарах» – покурили?
— Курим «погары» уже год. Именно столько на фабрике создаются новые русские сигары. В этом году они должны выйти в серию – «Кобзон 119», «Москва», «Кремлевские». И курили их не только в Московском сигарном клубе, но и в Казанском, Ставропольском, Санкт-Петербургском. Курили, тестировали, доводили. Оцените правильность такого подхода – новые сигары идут на рынок, но до выхода – крэш-тесты.
 |
— Достойно?
— Таких сигар в России еще не было. И на фабрике мы как раз видели, как Матвеевна и другие «сигарницы» крутили «Кобзона» и «Москву».
— А «Кремлевские»?
— Опытных торседоров не хватает. Рынок готов сейчас взять этих новых сигар больше, чем фабрика может сделать. «Кремлевские» стоят в производственном плане на начало 2009 года.
— Значит – нас ожидает три новых бренда? Или что-то еще?
— Что-то еще. И очень интересное что-то. Можно сказать, на грани сенсации.
— Что-то много получается сенсаций для одной поездки…
— Именно поэтому я и говорю: статус Погара пора менять: уровень сигарных событий и их плотность – вполне столичные. Так вот. Нам устроили «треугольную дегустацию». Это такая дегустация, на которую выносится три сигары, две из них – одинаковые. И надо вычислить третью — идентифицировать и описать. Сигары, разумеется, не помечены – только банты с номерами 1, 2 и 3. Экспертами были А. Рычков, В. Несмиянов, А. Шевченко, А. Малинин, И. Шушканов и А. Хаснутдинов. Все правильно определили «другую сигару» и подробно описали ее. Она, кстати, пряталась под номером 2.
— Кем же она оказалась, незнакомка – не томите?
— Первой в истории российско-армянской сигарой. Есть такой бизнесмен – Виктор Тер-Овсепян. Это была его идея – создать армянскую сигару. Для этого он начал высаживать табаки в Армении, а «сконструировать» сигару попросил И. Моисеева. Пока только эксперимент – добавки армянских табаков составили 20 процентов. И сигара заиграла неожиданно сильно. Там же, на складе готовой продукции, уже зреет скрученная российско-грузинская сигара, которую мы будем тестировать в декабре этого года. Видите – Погар становится реальным центром сигарной жизни. Все символы и элементы сигарной столицы – налицо.
— Спасибо. Кстати, Дмитрий Грибов, шеф сайта Большая русская сигара, уже распорядился, чтобы у нас висело два баннера — один указывает погоду в Гаване, другой – в Погаре.
— Закончим многозначительно: пока погоду климатическую. Пока…
Мих. Кночигоров
Фоторепортаж о погарской поездке — здесь
