«Суррогаты». «Surrogates». США, 2009, 85 мин. Режиссёр Джонатан Мостоу, сценарий Майкл Феррис, Джон Д.Бранкато, Роберт Вендитти, оператор Оливер Вуд, композитор Ричард Марвин. В ролях: Брюс Уиллис, Рада Митчел, Розамунд Пайк, Борис Коджо, Джеймс Джинти, Джеймс Кромуэлл, Винг Рэймс, Джек Ноузуорти, Девин Рэтрей, Майкл Кудиц.
Мы уже много раз погибали от различного рода катаклизмов, настолько подробно пережитых нашим сознанием, что уже нетрудно поверить в существование машин времени, в который раз возвращающих людей к исходному дорожному камню.
Сегодня мы поговорим о фантастике, киноверсия которой стала мощным средством предостережения человечества от возможных крупных ошибок. Цена этих ошибок — гибель цивилизации.
Фильм «Суррогаты» рассматривает тему эволюции искусственного интеллекта с новой, оригинальной точки зрения. Человекоподобные роботы поняты здесь не как другие, улучшенные, дополнительные и потому потенциально опасные существа, но как более совершенная ипостась человека. Первоначально задуманные в качестве помощи инвалидам и военным, суррогаты очень скоро вытесняют из социальной жизни натуральных людей, которым уже неприлично становится разгуливать по улицам «в теле»: в таком случае обладатели всё более прекрасных «сурров» презрительно обзывают их «мясом». Это, видимо, христианский постулат о греховности плоти привёл население планеты к тому, что люди в 2057 году предпочитают общаться посредством усовершенствованных копий и стыдятся не только своих физических изъянов, но и проявлений чувств.
Лёжа в операторских креслах, непричёсанные и небрежно одетые, люди видят всё глазами своих пригожих дублей, экстерриториально воспринимают мир посредством синтетических органов чувств, наслаждаются лицезрением столь же безупречных во всех отношениях и к тому же обладающих сверхчеловеческими способностями моделей знакомых и сослуживцев. В довершении благ каждый чувствует полную безнаказанность любых своих действий, поскольку травмы, нанесённые «суррам», остаются для их хозяев лишь ощущениями, не причиняя ни малейшего вреда. До поры. А пора эта наступает с изобретением оружия, способного через репликанта поразить управляющий им человеческий мозг.
Главный парадокс, запутывающий и крайне усложняющий расследование, состоит в том, что уничтожить своё творение пытается сам изобретатель суррогатов. Пока только он один осознаёт всю противоестественность того состояния, в которое погрузились души людей, наделённых новыми безупречными телами. Лишь полицейский Харви Гир в исполнении привычно неотразимого Брюса Уиллиса, да и то не сразу, соглашается с доводами учёного. Чуть ли ни единственный из всех, забившихся в спасительную изолированность своих комнат, Харви ещё помнит, что человеческое общение не исчерпывается взаимным получением разнообразных наслаждений, в частности, удовольствия видеть вокруг себя исключительно молодых и безупречно совершенных людей. Он сам — из тех немногих, кто страдает от параллельного существования в двух взаимопроникающих, но при этом практически не пересекающихся мирах. Глядя в стеклянные глаза омоложенному суррогату своей жены, долгие годы не покидавшей своей комнаты, он произносит душераздирающую фразу: «Я скучаю по тебе!». Для неё это звучит нонсенсом, поскольку лишь вкупе со своим дублем она ощущает себя полноценной личностью. Сама возможность принципиального отказа от собственного усовершенствованного двойника и категорического протеста против жизни через посредство искусственных органов чувств вызывает у абсолютного большинства граждан презрительное недоумение.
Фильм читается как достаточно жёсткая пародия на привычку идентифицировать себя с телом по преимуществу. В желании спрятаться за личиной суррогата — страх смерти и старения, обострившийся с ослаблением власти религии. Неповторимость молодости в том, что этот дивный, но ограниченный во времени период следует за детством, но в свою очередь сменяется зрелостью. Попытка же навсегда остановиться на какой-то одной фазе абсурдирует саму идею человеческой жизни, как осмысленного пути. Развитие технологий привело к тому, что человеческое сознание потеряло способность отделять себя от информационной среды, в которой находится. И людям стало казаться, что, отгородившись от реального мира своим улучшенным или вовсе фантазийным двойником, они не прерывают реального общения с себе подобными. Лишь глядя на этих андроидов со стороны, мы видим, что они не молоды в нормальном, человеческом значении слова, но лишены возраста, а подчас и определённого пола, поскольку человек может заказать себе суррогата с любой внешностью. «Сурры» — метафора нашей тотальной зависимости от собственных органов чувств в восприятии так называемой объективной реальности, данной нам в лишь ощущениях и принципиально недоступной непосредственному контакту.
Противоречие между «быть» и «казаться» становится для героев фильма практически непреодолимо. Отныне эти функции закреплены за разными материальными телами, и нужен отчаянный героизм Брюса Уиллиса, чтобы, вопреки желанию всего «цивилизованного человечества», осмелиться на тотальное уничтожение суррогатов во имя возрождения сообщества реальных людей. Лишь внезапное отключение всех «сурров» вынуждает людей осмелиться на самостоятельный выход из дома.
Несмотря на то, что действие фильма отнесено на полвека вперёд, феноменально высокий уровень современных компьютерных технологий уже вполне сопоставим с фантастическими возможностями условного будущего. Это означает, что предостережение актуально. Это означает, что колокол звонит не где-то далеко, а здесь. For whom the bell tolls, it tolls for me.
Ирина Светлова ©
кандидат искусствоведения
Брюссель
специально для Сигарного портала
