«Бойцовский клуб». США, 1999, 133 мин. Режиссёр Дэвид Финчер, автор сюжета Чак Паланик, оператор Джефф Кроненвет. В ролях: Брэд Питт, Эрвард Нортон, Хелена Бонэм Картер, Мит Лоуф, Джарер Лето.
Явление двойника — событие тревожное, а иногда и гибельное для личности. Не всегда «тень» доброжелательно относится к своему хозяину. Парадоксальность «Бойцовского клуба» в том, что главный герой долгое время «не узнаёт» свою вторую личность, воспринимая его как другого человека. Тайлер Дарден материализуется постепенно. Сначала он мелькает в суперкоротких кадрах, словно мерещась, на считанные мгновения внедряясь в реальность, затем нахально проезжает мимо Джека в аэропорту, пока, наконец, не обретает окончательную вещественность в качестве его случайного попутчика.
Дальнейшая история раздвоения личности, экстраполяции и персонификации тех черт характера, которых не хватает слабому и раздавленному социальной системой Джеку, могла бы выглядеть, как описание частного клинического случая, если бы не её навязчивая ассоциация с одним древним мифом.
Человек не может не размышлять о цели и смысле своего существования, поскольку по определению он есть способ самопознания Вселенной. Делать это в категориях традиционных религий за последнюю сотню лет стало ощутимо сложнее. Так, всё чаще в произведениях ХХ и народившегося ХХI веков появляется тема двойничества. Однако идея, что надо перестать быть собой, так сказать, выйти из самого себя ради самоосмысления, далеко не является интеллектуальным продуктом современности. Одним из наиболее ярых врагов христианства на протяжении всей его истории был гностицизм. Гностический миф о создании мира гласит, что ради самопознания Господь эманировал некую сущность, которую мы называем Софией или Мудростью, способностью к пониманию. Но чтобы познать что-либо, нужно этот объект не знать. Поэтому София, будучи изначально частью Бога, должна была «забыть» об этом родстве, «заблудиться», «пасть», воспринять себя как множество личностей, и лишь осознав свою отдельность, начать возвратный путь понимания Бога.
Длительный период заблуждения Джека относительно сущности Тайлера Дардена и соответствует периоду забвения Софией своей изначальной связи с Богом. Изгоняя из себя двойника, Джек подсознательно отказывается идентифицировать себя с собственным телом. Он настолько ненавидит навязанный ему материальный мир, пленником которого он себя ощущает, что, как бы исподволь, у него возникает идея бойцовского клуба. Нанесение максимального вреда телу, по его концепции, должно служить укреплению духа, вполне как у средневековых монахов, носивших с аналогичной целью вериги и хлеставших себя плётками. Давая себя избивать, а, изначально, нанося удары самому себе, Джек протестует против ситуации, когда его самоопределение основывается на том, каким его видят другие, а не как он сам себя ощущает. Джек изо всех сил хочет перестать быть тем убогим, управляемым клерком, каким его знают окружающие. Это видимое, ложное «я» древние философы называли «незваным гостем», кем, по сути, и становится Джек, поселившись в доме материализовавшегося продавца мыла Тайлера Дардена.
Осознав свою идентичность с Тайлером, Джек, как истинный гностик, преодолевает иллюзию собственной отдельности. Но гностики, пытаясь постичь самих себя и отрицая собственное тело, стремились найти в себе божественную искру, встать на путь Софии-Мудрости, отыскать возвратный путь к Богу, открыть, что истинная сущность человека — это Сознание. Джек же в результате своего посвящения обнаруживает, что его путь — это Разрушение. Бичуя свою физическую оболочку, он выпускает в мир не духовное существо, а чудовище, одержимое жаждой разрушения как таковой. Следующим шагом Джека становится уничтожение самого материального мира, места заточения душ. Трудно представить себе лучшую иллюстрацию к идее смерти Бога в человеке.
Отказ идентифицировать себя с телом — это,
прежде всего, протест против индивидуальной смерти. Джек действительно достигает своеобразного бессмертия. Выстрел в себя уничтожает забравшего слишком много власти двойника, но странным образом не наносит вреда самому Джеку.
Саркастический финал откровенно пародирует традиционные американские happy end’ы: обретя любовь, неловко и нежно взявшись за руки, герои мечтательно смотрят в будущее, широкой панорамой раскрывающееся перед ними, а заодно и перед нами. Это же практически последние кадры чаплиновского «Цирка»! Но только перед ними — не дорога в «прекрасное далёко», а взрывающиеся один за другим небоскрёбы. Подчинённые Джеку бойцы за духовное освобождение сильно смахивают на фашиствующих молодчиков. Познание самого себя оборачивается для Джека заглядыванием в пустоту. Как говорили великие: «Когда ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя».
Ирина Светлова ©
кандидат искусствоведения
Брюссель
специально для Сигарного портала
