К апрелю 1945 года было очевидно, что с точки зрения военно-стратегических и экономических факторов Германия проиграла войну. Третий рейх агонизировал. После потери большей части Европы экономические положение Германии резко ухудшилось. Она не имела больших внутренних ресурсов и не могла вести войну на истощение, проигрывая по всем показателям Советскому Союзу и англо-американскому союзу. В марте 1945 года выплавка стали составила лишь 15% от среднемесячного уровня 1944-го. Угледобыча упала до 16%, общий экономический упадок привел к тому, что в марте 1945-го выпуск военной продукции по сравнению с июлем 1944 года сократился на 65%.
В своей книге «Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности» ее автор Альберт Шпеер, долгие годы бывший очевидцем и непосредственным участником событий, происходивших за кулисами нацистского государства, в течение девяти лет он был в числе приближенных, пользующихся особым доверием фюрера, писал:
«Я стал свидетелем драматичного спора Геринга с генералом Галландом, инспектором истребительной авиации. В тот день Галланд доложил Гитлеру, что над Аахеном сбито несколько американских истребителей, сопровождавших эскадрильи бомбардировщиков, и предупредил о грозящей нам опасности: с бензобаками большего объема эти истребители очень скоро смогут сопровождать бомбардировщики еще глубже на территорию Германии. Гитлер просто передал этот разговор Герингу.
Галланд как раз явился в салон-вагон Геринга попрощаться с шефом, отбывавшим в Роминтенскую пустошь.
— Как вам пришло в голову сказать фюреру, что американские истребители проникнут в воздушное пространство рейха? – заорал на него Геринг.
— Герр рейхсмаршал, — невозмутимо ответил Галланд, — они проникнут в самое сердце Германии.
Геринг еще больше разъярился:
— Чушь, Галланд. Откуда у вас такие фантазии? Это чистый блеф!
Галланд покачал головой. Он держался с нарочитой небрежностью – фуражка набекрень, в зубах длинная сигара.
— Это непреложные факты, герр рейхсмаршал. Американские истребители сбиты над Аахеном.
Геринг не сдавался:
— Это не может быть правдой, Галланд. Это невозможно.
— Можете съездить и посмотреть сами, — с легкой насмешкой предложил Галланд. – Сбитые самолеты лежат под Аахеном.
Геринг попытался сгладить острые углы:
— Да полно вам, Галланд. Я сам опытный пилот-истребитель. Я знаю, что возможно, а что невозможно. Признайте же свою ошибку.
Галланд качал головой, пока Геринг в конце концов не объявил:
— Я думаю, случилось вот что: они были сбиты гораздо западнее. То есть если их подбили на большой высоте, то они могли просто планировать еще некоторое время и только потом упасть на землю.
— Планировали на восток, господин рейхсмаршал? – с притворной наивностью спросил Галланд. – Если бы подбили мой самолет…
— Ну хватит, Галланд! – заорал Геринг, решив положить конец спору. – Я официально заявляю: американские истребители не долетели Аахена.
Галланд не отступился:
— Но они там были!
Тут уж Геринг совершенно потерял контроль над собой:
— Я официально заявляю: их там не было! Понимаете? Зарубите себе на носу: американских истребителей там не было! Именно это я и доложу фюреру».
Спор закончился 9 мая. Победой.
«Я написал на рейхстаге «Мы дошли» и, свернув самокрутку, закурил», — вспоминал русский пехотинец.
Андрей Лоскутов