Вчера газета «Книжное обозрение» опубликовала со ссылкой на британскую «Дейли телеграф» список пятидесяти культовых книг. Разумеется, англоговорящего мира. Но есть в ней и одно русское имя: под номером 33 — Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита».
Работу над «Мастером…» Булгаков начал в 30-е годы – годы, когда мирная жизнь восстановилась, когда стали забываться военный коммунизм, карточки, когда начала возвращаться сигара.
Знаменитая сцена на Патриарших прудах.
«- Вы хотите курить, как я вижу? — неожиданно обратился к Бездомному неизвестный, — вы какие предпочитаете?
— А у вас разные, что ли, есть? — мрачно спросил поэт, у которого папиросы кончились.
— Какие предпочитаете? — повторил неизвестный.
— Ну, «Нашу марку», — злобно ответил Бездомный.
Незнакомец немедленно вытащил из кармана портсигар и предложил его Бездомному:
— «Наша марка».
И редактора и поэта не столько поразило то, что нашлась в портсигаре именно «Наша марка», сколько сам портсигар. Он был громадных размеров…»
Не задумывались о размерах портсигара – почему он такой большой? Потому что это настоящий port cigars – то, что было изобретено именно для сигар, а потом использовано для папирос. Воланд, разумеется, мог курить только сигары, но никак не папиросы.
Сигара потом еще несколько раз мелькает в романе. После сатанинского бала — у камина, когда Маргариту «охватило чувство блаженства». Именно в этот момент и возникает сигара — Азазелло закуривает и ловит на конец шпаги сизые кольца дыма, уплывающие в камин. И вся свита делает вид, что сосредоточенно наблюдает за курением сигары. Хотя все ждут одного – обратится ли Маргарита к Мессиру с личной просьбой. Нет, не обратилась. Воланд сам предложил ей помощь.
…Можно наугад ткнуть пальцем в список «Дейли телеграф», и мы обязательно найдем сигары в других произведениях. Кроме, пожалуй, книги под номером 4 – Бенджамин Спок, «Ребенок и уход за ним» — лучшая за всю историю человечества книга-пособие о том, как избаловать и испортить ребенка. Сигаре там и не место: сигара – не баловство!
Мих. Кночигоров
