Ирина Хакамада, политик, обладательница именной сигары № 25/2015:
— Когда мне не дадут работать.
Анатолий Вассерман, депутат Госдумы:
— В случае уничтожения РФ.
Мария Арбатова, писательница:
— Моя покойная тетя – была вывезена из СССР пятилетней девочкой – 75 лет прожила в Лондоне и всю мою взрослую жизнь выманивала меня к себе. При этом честно признавала, что эмиграция – это трагедия.
Муж мой живет в России больше 30 лет, не отказываясь от гражданства Индии. Его сестра, начитавшись истеричной западной прессы, с первых дней СВО умоляет нас выехать всем кагалом в Калькутту.
Но даже при всей критичности я не вижу себя нигде, кроме своей страны. Здесь мои люди, мой язык, мои улицы, мой воздух… Опыт показал, что мой личный предел пребывания за границей – две недели. После этого я теряю вкус к жизни, впадаю в депрессуху и чувствую себя пленницей.
Дана Борисова, телеведущая:
— Только в случае непосредственной угрозы применения ядерного оружия.
Денис Драгунский писатель:
— Только по принуждению. Только насильственно. Представьте себе, ко мне приходит полиция и говорит: «Вот твой билет в Уругвай. Давай, не задерживай, машина ждет». Или прямо и ясно сообщают: не унесешь ноги до четверга, в пятницу арестуем. Ну или так: дом разбомбило, жрать нечего, сижу на газоне, и тут приходит дядя с мегафоном – «уважаемые пострадавшие от воздушного налета, на углу стоит автобус, собирайтесь, вас отвезут в безопасное место, окажут медпомощь, накормят».
Юрий Лоза, певец:
— Я буду готов эмигрировать, если возникнет угроза жизни моей или моей семьи. Мне трудно представить себя живущим вне России – это моя Родина, место, куда меня тянет из любой точки мира. Здесь мои поклонники и друзья, здесь все, что мне дорого.
Станислав Садальский, актер:
— Это невозможно, обожаю свою профессию, без нее я никто. Даже гениальные актеры уезжали и… ничто и никто. Михаил Чехов тому пример. Голливудские звезды, такие как Мэрилин Монро и Грегори Пек, учились по его школе. Хотя я мог бы сегодня официально жить и в Финляндии, и в Грузии.
Виталий Милонов, депутат Госдумы:
— Если по мобилизации меня призовут в СВР (Служба внешней разведки РФ), и это будет моя работа.
Андрей Лоскутов, президент Российского сигарного клуба:
— Уехать – чтобы что? Чтобы больше зарабатывать? Быть более свободным? Плохо верится. Драпануть от Путина? Так Путин такой с 2007 года, после Мюнхенской речи. Чего ж пятнадцать лет ждали? Значит, уезжают, давайте честно, от призыва. А он – по конституции. Но за последние годы мы привыкли жить, словно перед нами меню ресторана: это хочу, этого не хочу. Но Конституция не меню. Она иногда требует Выбора: встать и идти. Или дра…, сорри – уезжать.
Леонид Ярмольник, артист:
— Задайте этот вопрос себе и попробуйте найти ответ.
Евгений Гришковец, драматург:
— Я не уеду.
Анатолий Салунов
