Сегодня, десять лет назад. Сигары в эфире радиостанции «Орфей»

День в истории
Президент Российского сигарного союза Андрей Лоскутов 10 лет назад стал гостем программы «Не из той оперы» радиостанции «Орфей». Публикуем транскрипт беседы. Ведущий – Виктор Добросоцкий.

Добросоцкий: У нас сегодня в студии интересный гость, который, наверное, удивит не только меня, но и вас своими взглядами на классическую музыку, а также  некоторыми фактами, связанными с классической музыкой. В гостях у нас журналист, президент Российского сигарного союза Андрей Лоскутов.

Лоскутов: Спасибо за приглашение на передачу. Опасаюсь, как бы не испортить ваш замечательный проект «Не из той оперы», поскольку я совершенно не из вашей оперы.

Добросоцкий: Вы наш формат. Мы долго ждали Вас в нашу программу. В ней очень много алогизмов. Наши гости – люди,  совершенно не имеющие отношения к классической музыке, рассказывают о своих ощущениях, связанных с классической музыкой. Я сразу скажу радиослушателям, что  у нас нет здесь сигар, мы  находимся в состоянии совершенного отсутствия табачного дыма. Мы сейчас окутаны дымом классической музыки, о которой мы в частности и будем говорить. Итак, расскажите нам о вашем детстве, семье, о первой встрече с классической музыкой, как это произошло?

Лоскутов: Детство – это город Волгоград, причем окраина этого города. Если Вы знаете, Волгоград – это мегаполис, один из городов-миллионников России, он находится на Волге, город-герой, вошедший в историю Сталинградской битвой. Но при всем этом пафосе, Волгоград,  тем не менее, похож на краковскую колбасу: он таким полукольцом расположился  вдоль Волги. В одном конце такой краковской колбасы жил я, это был самый крайний район Волгограда. Когда я был маленьким, мы соревновались с друзьями на знание заводов, которые вокруг нас находились:  Химмаш, Шпалапропитка, Канатный завод  и т.д. После тридцати названий  мы начинали сбиваться. Вокруг нас были заводы-заводы-заводы и иногда фабрики, это была рабочая окраина рабочего города. Филармония была в Волгограде в самом центре, и выезд туда, в филармонию, в детстве действительно один раз произошел. Я был потрясен красотой здания с колоннами, а откуда-то сверху лилась музыка.

Добросоцкий: Скажите, у Вас есть любимые композиторы?

Лоскутов: Вы упомянули, представляя меня, что я возглавляю Российский сигарный союз – это общероссийская общественная организация, прошедшая государственную регистрацию, кстати, единственная в России, которая представляет права курильщиков, правда, курильщиков правильного табака, мы не рекламируем табак именно потому, что сигары рекламировать не нужно. Сигарный мир — качественный мир, по качеству людей, которые любят сигары.

Добросоцкий: В виду дороговизны самого продукта или из-за сложности его восприятия?

Лоскутов: Не только дороговизны продукта, а именно из-за того, что непросто считывать те образы, которые торседор — создатель сигар, закладывает в сигару. Точно так же, как вы, профессионалы, считываете образы в музыке,  ведь в музыке нет слов, бессловесна и сигара.

Добросоцкий: Об их близости сейчас и поговорим.

Лоскутов: Связь сигары с классической музыкой – несомненна. Например, мы считаем, что самое сигарное произведение в мире это «Аида».

Добросоцкий: Почему?

Лоскутов: Она написана человеком, который любил сигары, причем любил не вообще сигары, а сигар определенного вида — тоскану. Это сигара простая по составу, простая по вкусу, но необыкновенная по насыщенности. Вы берете коробку с этими сигарами, открываете и замираете от аромата копченого чернослива.

Верди курил эту замечательную сигару, хотя курил при этом и кубинские и другие сигары. И «Аиду» он создавал, куря сигары. И даже более — практически под сигарный  заказ. При открытии  Суэцкого канала, хедив —  правитель, а хедив курил сигары, — предложил Верди написать специально на церемонию открытия канала оперу и предложил тему. Верди, куря сигару, создал это произведение. На самой церемонии открытия Суэцкого канала одна из величайших вершин сигарного мира – сеньор Рамон Альонес (сигары под этим именем Ramon Allones существуют до сих пор) – представил специальную сигару. На сигарах вместо банта было золотое кольцо,  каждый гость во время открытия канала  получил такую сигару. И вот — зазвучала музыка. Представьте себе: пески, воды Суэцкого канала, тишина, это примерно как тогда в детстве, когда я пришел в волгоградскую филармонию, и на меня там откуда-то сверху полилась музыка, накрывшая все пространство. Во время открытия канала музыка лилась над водной гладью. И над водой струился сигарный дым. А потом знаете, что произошло? В воду канала бросили сигарные коробки, которые стали первыми плавсредствами, поплывшими по Суэцкому каналу. Песок, вода, дым, плывущие коробки под замирающие звуки оперы «Аида».

Добросоцкий: Потрясающе.

Лоскутов: Поэтому «Аида» реально ценится в сигарном сообществе. Это музыка всему миру принадлежит, но она отчасти и наша.

Добросоцкий: А какие еще факты, связанные одновременно с классической музыкой и с сигарами — вы можете их привести?

Лоскутов: Осенью 1945 года из-за  сигары погиб композитор Антон Вебер. Тогда Вена была  оккупирована советскими и американскими войсками. Вебер любил сигары. И ему зять где-то раздобыл гавану. Тогда это был праздник. И он, взяв эту сигару,  вышел на улицу. Было уже темно. И как только Вебер раскурил гавану, получил пулю от американского солдата. Позже солдат оправдывался, что подумал – перед ним снайпер наводит прицел. Скорее всего, парень был пьян.

Добросоцкий: Мы не пропагандируем в программе курение. Мы говорим о сигаре как о части культуры.

Лоскутов: Мы рассматриваем сигару как часть национальной культуры, за которую мы несем ответственность. Россия всего 150 лет назад, в середине XIX века, была сигарной державой — была на втором месте после Кубы. Куба сегодня выпускает в районе 100 млн сигар, Россия  в 1885 году выпустила 186 млн сигар, то есть больше сегодняшней Кубы.

Добросоцкий: Откуда сырье?

Лоскутов: В Европе ценился русский табак, он был на втором месте после кубинского. В дореволюционной России было два вида сигар: премиум-класса и ординар. Так вот, на сигары премиум-класса приходилось 15%, а на ординар – 85% всего объема. Предположите, что шло на экспорт? Премиум или ординар?

Добросоцкий: Думаю, премиум.

Лоскутов: На экспорт шел ординар, весь премиум-класс курили в России. Как говорил Черчилль: сделайте мне хорошо, дайте мне самое хорошее.

Добросоцкий: Почему Вы утверждаете, что сигары — часть культуры? Согласен, история, понимаю, что многие любили, ценили сигары…

Лоскутов: Вы сами курите?

Добросоцкий:  Нет.

Лоскутов: Вам неприятно, когда в вашем присутствии закуривают?

Добросоцкий:  Неприятно.

Лоскутов: Любитель сигар не закурит в вашем присутствии, не спросив вашего разрешения. А сигарету закурят. И не спросят разрешения. Вот он культурный водораздел. Мы носители этой культуры, ее авангард,  уж простите за высокопарные слова.

Добросоцкий:  Мне нравится ваше выражение. Я думаю, Вы — главный пропагандист того, чтобы не курили вообще, ничего кроме сигар. А так как сигары очень дорогие, массово их курить не будут. Наша программа направлена на борьбу с курением — курением пошлым, которое задымляет людей. Я скажу, если люди хотят  курить – пусть записываются в ваш клуб.

Лоскутов: Согласен.

Добросоцкий: Какие композиторы вам близки? И наша традиция — гость дарит музыку радиослушателям. Какую подарите Вы?

Лоскутов: Мне нравится классическая музыка Германии, несомненно, Россия, Сибелиус — наш сосед из Финляндии. Но если вы говорите, что бы я мог подарить от себя радиослушателям сегодня, я хочу подарить Аиду.

Добросоцкий: Вы подарили нашим радиослушателям Аиду. Мы тоже сделаем Вам подарок, мы принимаем вас в члены клуба классической музыки. Я понимаю, что те люди, которые настолько серьезно относятся к своим увлечениям, будут увлеченно относиться и к классической музыке. А вы познаете мир благодаря увлечениям в разных ипостасях. Я приглашаю Вас познать более глубоко классическую музыку. Вам дарится членский билет радио «Орфей», и вы будете приглашаться на концерты классической музыки.

Архив Российского сигарного союза

Оцените статью