Я – ситуативный курильщик сигар.
Ну да, ну да. Только ситуация одна и та же из года в год, из жизни в жизнь. Я – футбольный болельщик.
Вообще, давно сказано: нет скотины более суеверной, чем футбольный болельщик. Он будет не бриться с прошлого выигрыша, влезет с утра в нестиранную с того же выигрыша клубную футболку, напялит «счастливые» кроссовки с позапрошлогоднего выезда во Владивосток, когда «мы в триста щщей грохнули там десять тысяч», и пройдёт на трибуну через один-единственный фартовый турникет, отстояв перед ним хоть бы и полчаса. При этом соседний турникет будет пуст, и контролёры станут тщетно улыбаться в надежде прельстить лёгким путём пару десятков нестойких.
У каждого из этой не заслуживающей никакого доверия правительства толпы проходимцев найдётся пара трюков, чтобы бросить их на чашу весов в критичный миг, когда духи и герои станут медлить, отвлекутся или вдруг откажут в благосклонности. Март или ноябрь, они будут во втором тайме стоять «по пояс», безо всякой одежды, являя миру и небу бледные плечи и пивные животы, следуя позабытому за давностью времён смысловому коду: заложили последнюю рубаху, уйдём голы-босы, но гордыми и счастливыми.
Вот и дотерпели вы до рассказа о моей футбольной сигаре. Есть такая штука у меня. Если заметили, я всё о страдании толкую. Что поделать, код у российского типа религиозности такой. Благодать обретается через страдание, и только.
Итак, курение на стаде. Ещё на том самом фартовом турникете, охлопывая вас по карманам на предмет поиска коньяка, арматурины и «о-чём-их-там-ещё-инструктировали», сержант может заинтересоваться любым отличием от имеющегося в его собственных карманах. Массивная зажигалка, длинные спички, гильотинка – всё его напрягает. Сигара – это всегда ахтунг, бо всё толще авторучки есть фактически доказанный файер.
Страдательный код стадионного боления имеет понятную старинную формулу: до гола – не курить! В этом состоит один из актов единения болельщика с командой: мучаются родные, рубятся без глотка и покурки, вот и мы пострадаем с ними заодно, авось небеса смилостивятся. Нет, всегда много тех, кто курит «до, всю дорогу и после», но я же о том, как правильно это делать хочу рассказать, верно?
И так вот до гола сижу и терплю. Соседи, в массе своей разделяющие, но без самоотречения, приверженность старым традициям, если быстрого гола не случается, минуте к двадцатой начинают чиркать спичками, а к обычному «нужен гол-гол-гол!» прибавляется «забивай, курить хотим!» Моя команда в последнюю декаду почти всегда забивает уже в первом тайме, так что такие окрики, если и случаются, быстро сменяются бурным ликованием, после которого чёткость рисунка флагов на противоположной трибуне резко снижается, а табачный путь, по которому духи и герои шествуют прямиком на фанатскую террасу, становится толще Млечного. Поздравляя друг друга с почином, мои соседи выхватывают из карманов портсигары и matchboxes, радуясь встрече с ними по окончанию добровольного лишенства не меньше, чем единичке в числителе дроби стадионного табло. Закурив и немного отойдя от выплеска адреналина, они начинают поворачиваться и выжидательно смотреть в мою сторону. «Ваш выход, сэ-э-эр?!»
Я – не единственный, кто курит на нашей трибуне сигару. Пяток рядов повыше, десяток мест влево и ещё в трёх-четырёх местах мужики тоже курят. Но, то ли делают это они нестабильно, то ли ещё почему, внимание к себе не привлекают. Я же вызываю постоянный интерес соседей, да и всей трибуны; кажется, моя сигара для некоторых такой же обязательный элемент стадионного действа, как выскакивание тренера с переводчиком со скамейки к границе технической зоны. Не могу сказать, что приходится очень уж тяготиться таким вниманием, но и что-то вроде смущения от мгновенного лишения преимуществ анонимности – испытываю.
Раскурить сигару надо, по возможности, ещё до того, как бросающиеся в атаку на наши ворота супостаты пройдут хотя бы два десятка ярдов. Успеть и перед телевизором-то не всегда легко, – да хоть сами попробуйте! – а уж на открытом воздухе и подавно. Впрочем, сначала надо же сигару обрезать. На массивную металлическую гильотинку болезненно реагируют рамка и сержант, так что на футбол я хожу с кассетным лезвием. Так проще и функциональнее. Соседи подкалывают: а в глаз им двинешь при необходимости, хулиган отмороженный? Шутки шутками, а в Самаре однажды использовал по непрямому назначению. Но и с прямым лезвие справляется отлично – срез «на весу» получается ровный и отплёвываться крошащимся покровным листом потом не приходится. Иногда ещё и конусное углубление удаётся проделать, если спешки нет. Опять же, бант. Я не люблю курить сигару с бантом. Если дождя нет и пальцы не намокают, конечно же. Его, как известно, не всегда удобно снять без риска повреждения покрова. Издержки hecho a mano – клей микроскопическими каплями вылезает за пределы бумаги, а колечко банта норовит зацепиться за край листа. Лезвие тут просто единственный эффективный инструмент. Нет, хорошая штука для футбольной сигары.
Второй момент – спички. Не люблю зажигалку, даже газотурбинку. Олдскул, знаете ли. За традиции, и обязательно – живыми инструментами, да. Использую девятисантиметровые фосфорные: они меньше отсыревают, да и не воняют, в отличие от серных. Следствием такого способа раскуривания и условий, в которых оно происходит, почти неизбежно является смещение центра пеплообразования и, в перспективе, боковой прогар. Ненарядно, согласен. Но, во-первых, кто сказал, что трибуна гламурное место, уставленное фарфоровыми пепельницами, а во-вторых, ветер, дождь и несколько более интенсивное слюноотделение лишают футбольную сигару респектабельности, оставляя голый скелет ритуальной функциональности. Главное, чтобы по тропинке сигарного дыма духи и боги спустились на землю, обратили свой благосклонный взор на игру и счастливо рассмеялись, разом даря победу как оправдание всей вашей жизни.
Дальнейшая повесть будет лишена большей части пиршества, которым в обязательном порядке балуют органолептические описания процесса сигарокурения. Но если фазы сигары и матчевого сюжета совпадают, ощущения усиливаются в универсальной степени, доставляя алкаемый эффект полного слияния с мировой душой. И вот здесь-то, в этом самом вопросе о соответствии структуры восприятия игровой модели, и заключена главная, на мой взгляд, проблема выбора футбольной сигары.
Если, допустим, как в моём счастливом случае, родовым признаком командного стиля являются лавинообразные фланговые прорывы, витола просто обязана каким-то образом интонировать. Если ваша команда заточена под позиционку и технический фол в центре поля – вам должна подойти ровная, может быть немного рыхловатая, сигара без явно выраженных перепадов в игре. Простите, во вкусе, конечно. Разумеется, универсального варианта нет. Просто в силу того, что тренерская и игровая концепция вариативны, в зависимости от массы факторов – есть вот этот наличный состав игруль с их проклятыми индивидуальными болячками, навыками, настроениями и больными головами жён; на российских стадионах нет климат-контроля; тридварасы* запуганы и подкуплены; супостаты простимулированы вражинами, имя которых – табу. Ну, и так далее. Главное – чтобы работало. Потому что курите всё равно вы – такой, какой есть, со своими личными тараканами. И только на вас лежит ответственность выбора.
Соседи, втянув запах сигары, успокаиваются окончательно. Но спички на всякий случай далеко не убирают. Потому что футбольное шаманство действенно, пока сигара не погасла. В этом, кстати, ещё одна особенность выбора – сигары должно хватать до конца матча; а что как пузырь наши сегодня воткнут на пятой минуте, а впереди ещё перерыв и четыре минуты компенсированного? Можно перейти на супер-формат, но как тогда быть с матчами, вырываемыми на зубах за минуту до? Я думал о том, чтобы приносить несколько сигар разного формата, но потом отказался от этой мысли. Страдать, так страдать: мой выбор – robusto.
Чтобы рассказать о влиянии сорта покровного листа на успешность противостояния командам различного игрового качества, пришлось бы пускаться в длительные и отвлечённые рассуждения, изобилующие всякого рода примерами и никак не поддерживаемые слабой статистикой. Поэтому ограничусь констатацией того интуитивного представления, что maduro – это для матчей с мечтающими сыграть против наших в каттеначу**, выносить мяч, коробчить и при случае воткнуть ножик одиночной контратаки.
Скрутка футбольной сигары должна подстраховывать: рыхлым пеплом легко измазать соседей, что совсем не входит в рамки болельщицкого этикета; шаманишь сигарой – шамань, а вот сыпать на мой фартовый плащ не смей. Частью моего ритуала является сбивание пепла после каждого удара по нашим воротам, уходящего «в молоко». Глотки при курении сигары на стадионе приходится делать короткие. Во-первых, курение совершенно не отменяет необходимость хорового участия, а во-вторых, в частном нередком случае дождя-снега табак таким образом оберегается от намокания и его фатальных последствий. В прошлом году, например, играли с одной полуафриканской командочкой. Ливень стоял стеной, и сигару приходилось постоянно под дождевую накидку прятать. Что, однако, совсем не спасало. Наш гол состоялся ещё в первом тайме, так что намокла она к концу игры напрочь. И вот, когда она на 84-й минуте всё-таки погасла; когда я сломал все свои сырые спички и уронил достоинство курильщика до бензиновой зажигалки соседа; когда ожидание конца игры стало до зарезу нужным не победы в европейском кубке ради, но только для избавления от мокрого куска горечи во рту, нам воткнули. Простой навес со стандарта, какой-то донпедро выпрыгивает и втыкает своей головешкой мимо рук выскакивающего на перехват воротчика. Причин для такого исхода был мильён, но я до сих пор уверен, что вина за тот афронт лежит и на мне. Ибо, повторюсь, ответственность за милость героев и духов – на курильщике.
Вот и дошёл я до главного. Есть ли сигара, особо любезная миру сакрального? Такая, чтоб герои и духи сами, без лишнего понуждения сбегались на помощь по дымной тропинке? Универсальность сигарной марки – вещь недоступная даже для каталонцев, наверное. Пока вы играете дома, в родном чемпионате, цикличность дуэлей на руку: можно ориентироваться на традиции, приметы и турнирный расклад. Как только приходит Кубок, по меньшей мере, половина этих резонов уходит в песок. Причём уже где-то на ранней стадии национального розыгрыша, сетка которого сводит с командами других лиг. Что уж говорить про еврокубки.
Принципиально важно, какова личная болельщицкая установка курильщика. Если «играем только на победу», то вы обречены на смену марки, постоянное колдовство и поиск счастливого винтажа, в сравнении с которым философский камень – так, первый юношеский разряд. Если вы заранее готовы принять любой исход, то марка вообще не имеет значения, и вы можете ориентироваться на что угодно – от цены до совпадения цветов банта и клубной эмблемы.
Не буду интересничать: таки да, я для себя определил правильную марку. Понятия не имею, за какой клуб болеет Кирсанов, его самого ни разу в глаза не видел. Может, за владимирское «Торпедо». Может, за «Аякс» или «Депортиво Ла-Корунья». Может, он вообще фанат городошно-санного спорта или сборной Никарагуа по крикету. Может, он только гондурасский спорт и воспринимает. Узнай об этом, ничуть не удивился бы. Потому что сигара, при скромной, но обязательной поддержке которой мой клуб выиграл за последние пять лет столько всякого, чего я не видел в предыдущие двадцать пять, что хожу на стадион – Puros Indios табакалерии Rolando Reyes Jr. И если правда, что первым в Россию привёз этот магический талисман Кирсанов, то слава и безмерная благодарность ему за него. «Гондурас, Гондурас – в сердце каждого из нас!»
Моя счастливая пурос может быть разной, линейка позволяет. В матчах внутренних турниров чаще всего использую Maxima Reserva, в международных – Viejo; если играем с вражинами, имя которых – табу, то беру классическую формата pyramides № 2. В периоды, когда команда проигрывает и теряет очки, бывает, передёргиваю: на матч с проходным соперником беру что-нибудь другое. Единственные непреложности – чтобы ручная скрутка была и не Куба.
Футбольная витола неотделима от образа справедливого и лучшего мироустройства. Ведь эти одиннадцать здесь и сейчас воплощают в себе имя божества. В миг, когда первый из них показывается в проёме пластикового тоннеля, подхваченный волной трибунного обожания, тянущий глаза, руки и губы к этой коллективной проекции высшей точки небесной сферы, я ощущаю близость грядущего слияния с лучшим миром, прародиной моей частицы мировой души. В этот миг дрогнув, начинает жить сигара. Залогом скорой встречи с ней я выдыхаю: «Зеня вышел!»
Константин Бельфор,
Санкт-Петербург,
специально для Сигарного портала
Примечания автора:
тридварасы* — футбольные судьи, рефери и лайнсмены. Ну, те придурки, которым все без исключения болельщики обеих команд весь матч напоминают настоящие имена: «Су-дья — 3,14-да-рас!..» «Тридварас» — нормальный литературный эвфемизм этого традиционного стадионного оскорбления.
каттеначу** — опять же стадионное. Вообще-то, во всей литературе оно называется каттеначио, это итальянская фирменная система игры. Очень оборонная, с подленькой, как ножик за голенищем, контратакой. По мнению испанцев — антифутбол. Сам не играет, и другим не даёт. Посмотрите на «Локомотив» или «Терек».
На фото (пояснения автора): Та, что с Суперчашки 2008-го года, — это когда нам уже её вручили, песни спели и начали потихоньку слёзы радости сушить. А другая, краснодарская, 2005-го, мне нравится больше. Это Кубок, перерыв. Нам надо отыграться. Я тогда ещё сигару счастливую только-только нащупывал. Это был «двойник» — два матча на выезде подряд. Прихваченную из дому Puros я выкурил в Ростове (наши победили, Мареш забил!), а в Краснодаре пристойного табачного магазина не нашёл, пришлось брать «что было». Это — стыдно сказать, Stanislaw Churchill. Наши тогда вырвали ничейку и прошли дальше по сетке.
