Алексей Апальков, первый вице-президент МСК, подполковник ВВС России: Кто хотел иметь оружие в доме, тот уже имеет. По статистике, свыше шести миллионов наших сограждан вооружены охотничьим и огнестрельным оружием самообороны. И самое интересное, новостей о том, что эти граждане бегают по улицам, отстреливая сограждан, практически нет. Чувство ответственности у владельца огнестрела развито очень сильно, так как на охоте он прекрасно видит, что происходит со зверем после меткого выстрела. Гораздо больше информации поступает о применении травматического оружия против людей — владельцы травматики не всегда воспринимают его как оружие, считая его неким продолжением своего кулака. У этих граждан чувство ответственности плавает в районе нулевой отметки. Они достают эту пукалку в любой ситуации, не понимая возможных последствий. Вывод: владение огнестрелом, способным убить, взращивает в человеке моральную ответственность, не позволяющую применять его без реальной опасности за свою жизнь. Поэтому я абсолютно поддерживаю г-на Торшина в его начинании. Одновременно я бы запретил или серьёзно ограничил оборот травматического оружия — продавал бы его только тем людям, которые имеют лицензию на огнестрел.
Анатолий Рычков, президент МСК: Я в целом за то, чтобы разрешить гражданам России иметь оружие. Главный аргумент противников: мы все друг друга перестреляем. Правда, статистика противоправного использования охотничьего оружия, имеющегося на руках у граждан, показывает, что этот уровень составляет чуть меньше одного процента. Значительно сократилось количество грабежей коттеджей и дач, т.к. криминал предполагает, что у хозяев может быть отличная охотничья «берданка». Но вместе с тем, я считаю, что простое решение — «выдавать с понедельника» всем желающим разрешение на оружие — несколько преждевременно. Надо учитывать наш сегодняшний менталитет, наше русское «авось», коррупционность и простую безалаберность. Должен быть проведен комплекс мероприятий по подготовке граждан к осуществлению своего права владения оружием. Я не останавливаюсь на разного рода медицинских и прочих характеристиках гражданина — кандидата на владение оружием. Должна быть создана система предварительной подготовки претендента на владение пистолетом. Не двух-трехдневные курсы по изучению матчасти и закона об оружии (так как сейчас это происходит, даже порою и курсы не нужны, подтверди только знание законодательных документов!). Помимо изучения матчасти, правовых и законодательных положений, должны проводится и практические занятия. Далеко ходить не надо, можно в качестве примера взять систему получения прав на вождение автомобиля (не менее опасного средства — убитых ежегодно насчитывается десятки тысяч человек). Естественно, должна быть продумана и система организационных мер, направленных на обеспечение ответственности граждан за хранение, ношение и использование оружия. Я считаю, что вопрос предоставления права на оружие не будет решен, так как поднятая дискуссия является отвлечением народа от стоящих проблем в стране и экономике, а также государство не намерено давать оружие в руки гражданам, настроенным агрессивно.
Сергей Шестернин, вице-президент МСК: Я однозначно «за»! Во все эпохи владение оружием отличало свободного человека от раба, и таковым считался только тот, кто был способен защитить себя, свой дом, семью и отечество. И это должна была делать не армия, а вооруженный гражданин. Оружие и свобода — вещи неразделимые. Если у тебя есть что-то, представляющее ценность, то всегда найдется сволочь, которая захочет у тебя это отобрать. И никакая полиция не сможет сопровождать тебя 24 часа в сутки. Обычные возражения противников оружия состоят в следующем: все всех перестреляют. Это давно опровергнуто практикой, потому что именно в тех странах, где население имеет право владеть оружием, тяжелых преступлений значительно меньше. Ведь оружие — сильнейший сдерживающий фактор. Преступники и так вооружились. Право на оружие выгодно честным людям, потому что их больше, чем преступников, и если преступники будут знать, что честные люди вооружены, никаких станиц кущевских, убийств и педофилии не будет. Кроме того, нужно понимать, что учет и контроль за КС будет намного жестче и регламентирование, чем за травматическим резинострелом. В этой связи человек, который будет им владеть, сто раз подумает, стоит ли его применять в «бытовухе» или нет. В противном случае – тюрьма.
Владимир Вишневский, писатель, член МСК: Конечно, в первую очередь думаешь о том, чтобы стало лучше, спокойнее и безопаснее законопослушным гражданам. Но, увы, у нас в стране разрешение на ношение «короткоствола» может вызвать обратный эффект. Однозначного ответа у меня на этот вопрос нет.
Всеволод Топонаров, председатель Омского регионального отделения Российского сигарного союза: Любой человек должен иметь право защищать себя, свою семью, свою собственность, в том числе и с оружием в руках. Я «за», но только должны быть разумные правила, которые регламентируют самые простые вещи. Во-первых, человек должен отслужить в армии – он должен уметь обращаться с оружием. Ни одна школа подготовки не научит человека обращаться с оружием так, как этому обучают в армии. Далее. Пока нет законодательной базы, которая регламентировала бы применение оружия в экстремальной ситуации, когда себя нужно защищать. Есть смешные, но очень понятные правила, например, в Техасе. Если человек от тебя убегает, стрелять в спину ему нельзя. Если он после предупредительного выстрела в воздух продолжает приближаться, ты можешь его убить. В Южной Африке защита частной собственности с оружием в руках – законно. Если при свидетелях происходит ограбление, например, можно применить оружие. Как его применить – на поражение или ранить – без разницы. Это, можно сказать, жестоко, но законно, а у нас – непонятно. У нас могут ножом тыкать, а потом в суде сказать, что угрозы жизни не было – проткнули только ногу и плечо, но стрелять, защищаясь, права нет. Обязательно должны быть жесткие правила проверок и жесткие правила применения, которые каждый человек должен знать, чтобы тот, кто собирается напасть, понимал, что ему могут ответить выстрелом.
Сергей Цыро, президент барменской ассоциации России: Я всегда на такие вопросы отвечаю с точки зрения обычного, порядочного человека. Например, у меня уже есть оружие – то же самое охотничье ружье, есть и травматика. Почему? Потому что я прекрасно понимаю, что когда на меня идут два-три человека, я всегда смогу им дать отпор, а если это будет женщина или бабушка? Они совершенно беззащитны. А те люди, которые нападают, они уже изначально вооружены — своей агрессивностью. Так почему же зло вооружено, а добро нет? Я за легализацию «короткоствола».
DINO MC 47, российский рэп-исполнитель: В нашей стране — у кого плетка, тот и силен. Я понимаю, что легализация короткоствольного огнестрельного оружия — это правильно. Но люди должны пройти для этого ряд действительно профессиональных экспертиз: опытных и высококвалифицированных психологов, наркологов, представителей правоохранительных органов. В наше время можно подойти к метро и за 10 тысяч рублей купить любую справку, а так нельзя. Этот рынок все больше становится неконтролируемым. Если действительно давать человеку разрешение на ношение огнестрела, государство должно составить комиссию, способную понять этого человека, склад его ума, внутреннее состояние, моральную подготовку, и эта новая структура не должна стать еще одним очагом коррупции.
Андрей Лоскутов, президент Российского сигарного союза: Мне кажется, вопрос надуманный. Те, кто хочет, уже сейчас могут иметь домашний арсенал: и гладкоствол, и нарезное, и травматическое оружие. Обращение к опыту Америки – неправомерно. В Североамериканских штатах долгое время – едва ли не треть всей истории страны – не существовало централизованных, государственных органов внутренних дел: граждане сами, со своим оружием были гарантами правопорядка. У нас же наоборот – княжеские дружины упоминаются в самых ранних памятниках письменности. Мне кажется, важнее другое: сейчас, когда народ понял, что уже можно иметь и уже можно стрелять, необходимо четко объяснить, когда это можно делать. Вот это хотелось бы услышать от законодателей.
