Мы встретились с Самвелом Аветисяном в бутике Davidoff на Малой Бронной. В календаре у меня было забито: «Самвел возвращается из Непала». Я люблю слушать этого человека – он хороший рассказчик. Закурили: Самвел Montecristo Edmundo, я – Coiba Maduro 5. «Рассказывай», — сказал я.
«Это моя давняя идея — собирать приятных людей и совершать поездки в неожиданные места. Сначала, в августе 2010-го, был Арарат — паломническая поездка, в которую собралось 20 человек. Вторая – Непал. Нас оказалось 16, некоторые были с женами, я взял детей – младшего и двух дочек.
Почему Непал? После Арарата возникла горная болезнь – в том смысле, что тянет в горы. Знаешь, это трудно объяснить: утром, когда солнце уже встало, а облаков еще нет – горы прозрачны. Гранит и невесомость, массивность и воздушность. Мир предстает таким, каким ты его никогда не видел.
Нас подняли на высоту 3000 метров самолетом. И потом мы четыре дня возвращались — спускаясь-понимаясь-спускаясь. Нижняя точка 1100 метров, самая высокая 2874.
От усталости мы просто валились. На пределе сил. И мышечных сил, и дыхания – воздух там процентов на 30 беднее кислородом. Было холодно – в гэстхаусах около пяти градусов. Центрального отопления там нет, разумеется. Отопление – от печки. Вокруг нее и грелись. В свитерах, куртках. Горячей воды не было (знаешь, это проблема – заставить себя помыться холодной водой). Согревались масала-ти – местный чай на основе молока и разных трав с пряностями. Каждый вечер мы с Арамом (Арам Манукян — владелец Davidoff на М.Бронной – ред.) курили сигары, которые он захватил из Москвы — Zino Platinum и Davidoff Shorty.
Победу – выход на точку 2874 метра — отпраздновали тоже сигарой и песнями под гитару. Представь – большой зал с панорамными окнами, человек сто, наверное, в зале – немцы, японцы, кого только нет, – и мы все хором поем под гитару. А за окнами – закат.
Непал мне понравился. В стране нет понятия роскоши. Все живут ровно. Нет агрессии. В Москве столько агрессии, столько проблем. Непал — энергетическое место. Не христианское, но такое, что к нему проникаешься уважением. Чувствуешь, что здесь ближе к чему-то главному. Это и вызывает уважение.
Непальцы бедны. Вся их пища – рис и овощи. Мясо – роскошь. Только по большим праздникам. Курица – роскошь. На день рождения Арама мы заказали шесть куриц. Это было в их глазах что-то вроде пиршества.
Мы все садились за стол — шестнадцать человек – пили-ели-пили-ели и платили около 100 евро. За всех! С нами было шесть портеров – носильщиков, 20-22-летние парни, маленькие, ростом метра полтора, самый высокий — метр шестьдесят, они несли наши 30-киллограммовые рюкзаки – на спинах и еще привязав ремнем к голове. Каждый из них получил за пять дней по 10 долларов – то есть два доллара в день.
Непальцы трудолюбивы. Там не те горы, что в Абхазии или Грузии – лопату вечером забудешь, утром черенок распустит листья. В Непале и земли-то нет — они выращивают рис, а для риса нужна ровная площадка, вот и устраивают что-то вроде таких ванночек на горных террасах. И это в стране, где вообще нет прямых поверхностей.
Катманду, столица Непала, поразила нас своим мусором. Мы даже шутили в первый день, что Катманду столица мусора, что, наверное, в непальском языке нет такого слова «мусор»: то, что для нас мусор, — для них жизнь, земля.
А в последний день я сказал: пожалуй, в Москве мусора гораздо больше. В метафорическом смысле…
Может быть, за этим мы и ехали сюда, чтобы что-то разложилось по своим полочкам – то, что в московской суете сваливается в кучу.
И сигары там курились замечательно…»
Записал Андрей Лоскутов
